Между нами секрет

Я не врала, просто боялась перемен, боялась неизведанного. Ну и я не догадывалась, что с Яриком можно кончать по четыре раза за ночь. Божечки, да я о подобном и не мечтала! Я вообще сдвинулась по фазе с этим Жаровым! Все мои мысли насквозь пропитаны сексом. Я возбуждаюсь, даже поедая с ним мороженое в парке – вчера мы сбежали из кафе, только бы уединиться в машине. А пару дней назад кусали друг друга, чтобы сдержать стоны, занимаясь сексом у Ярика в комнате, пока на первом этаже наконец вернувшийся домой дядь Вова, наплевав на постельный режим, принимал бизнес-партнеров.

Мы проводим вместе все свободное время, удираем из дома при любой возможности, врем напропалую. То, что Ярик задержался в городе после случая с отцом, не вызвало подозрений, но я знаю, что мама знает. Постоянно вижу ее взгляд – не то чтобы с укором, но взволнованный. Первой, правда, не заговариваю, а она слишком занята, контролируя дядь Вову. На это сейчас уходят все ее силы, потому что он очень вредный и пренебрегает режимом.

Хотя на прошлой неделе нас все-таки чуть не поймали на месте преступления. Ярик примчал ко мне после тренировки, весь перевозбужденный, и с ходу повалил на кровать, а мама как раз поднялась уточнить, нужно ли отдать что-то из моих вещей в химчистку. Благо она постучала, и я успела спихнуть Жарова на пол. Он еще долго возмущался, что ведем себя как дети, но мне кажется, его эта игра в прятки даже заводит, а я… Что я? Я просто наслаждаюсь маленьким счастьем и не хочу, не готова делить его ни с кем. Язык не поворачивается признаться маме во всех смертных грехах. Про дядь Вову вообще молчу, его удар хватит.

Ему сейчас нельзя волноваться, он идет на поправку после десяти дней в реабилитационном центре. Я несколько раз заглядывала к нему с мамой, условия там были, конечно, как пятизвездочном отеле – бассейн, собственный парк с потрясающим воздухом и красная рыба на ужин. После курса восстановления врачи дают замечательные прогнозы, обещают, если он не будет перетруждаться, то проблем не возникнет. Правда, с его упорством в работе, угроза есть всегда.

Ну да ладно о плохом. Сейчас я радуюсь, что проснулась пораньше, и хотя бы сегодня не несусь на занятия к девочкам сломя голову. А то в последнее время с этими ночными марафонами стала просыпать. Организм на износе, но я не собираюсь возмущаться. Умываюсь холодной водой, чтобы взбодриться. Я дорожу каждой минутой, потому что сентябрь подбирается чертовски близко, остается всего ничего – сегодня понедельник, а в пятницу Ярик уезжает. Не хочу об этом думать, но подвисаю и слишком сильно давлю электрической щеткой на зубы. Она предупреждает красным сигналом, мол, сбавь-ка обороты.

Выдыхаю, лезу за ополаскивателем для рта и улыбаюсь, заметив презервативы в моей косметичке – Ярик распихал их везде, после того как я отказалась заниматься с ним сексом в тренажерном зале. На самом деле, было жутко неудобно на этой гребной штуке, плюс мне не очень понравилось, когда он сзади. Воспользовалась тем, что под рукой не было «резинок». Защита ведь превыше всего, разве не об этом он твердил?

Ох и досталось же шлепков моим ягодицам в тот день! И все же Ярик похвалил после. Надеюсь только, мама с Анной не лазают по ящикам, это было бы…

Не успеваю додумать мысль, как меня прижимают к стойке с умывальниками, убирают волосы на одну сторону и целуют шею, плечо.

– Доброе утро, – во все тридцать два улыбаюсь я, глядя на Ярика через отражение в зеркале.

– На хрена опять сбежала? – слышу недовольное рычание в ухо.

Жаров больно кусает за мочку, будто наказывая за побег, а я… я молчу, потому что: во-первых, по-прежнему переживаю, что нас застукают; во-вторых, стесняюсь признать, что почти не сплю, когда остаюсь с ним – пялюсь на Ярика полночи, слушаю его дыхание, пытаюсь поверить в происходящее. Вчера я ушла, чтобы хотя бы немного выспаться перед началом новой недели.

Моего ответа, кстати, никто особо не ждет. Жаров целует жестко, не приемля отказа, спускает трусики к коленям, жмется сзади.

– Я закрыл дверь, – понимая без слов, шепчет на мой вздох.

Я же замираю в ожидании, потому как говорила ему накануне, что в такой позе не получаю удовольствия. Даже собираюсь обидеться или напомнить – еще не решила, а он уже разворачивает и, подкинув, сажает на мраморную плиту между умывальниками.

Идеальный. Почему я сомневаюсь? Не раз ведь доказал.

Даже не глядя, открывает ящик, лезет рукой в косметичку, но не перестает ни на миг целовать. А затем резко и без предупреждения входит, будто куда-то спешит, будто взорвется, если сию минуту не сделает это!

Я невольно вскрикиваю, а он запечатывает рот губами. Воюет с моим языком, разгоняется со старта до предела. Начинает гореть голова – так сильно тянет за волосы, пальцы железной хваткой впиваются в бока. Он еще сонный, с примятой прической и следами от подушки на плече, но… родной. Ненасытный, сексуальный – и такие эпитеты появились в моем лексиконе. Да, черт возьми, мурашкопроизводительный! Нет такого слова? Попрошу внести в словарь прямо напротив имени Жарова.