Между нами только 18+

Понял ли, насколько я ненормальна, что смогла кончить от голоса в трубке, и паре интимных предложений и вопросов? Как вообще можно было так забыться и быть такой дурой?!

Я останавливаюсь, переводя дыхание, и иду, постепенно сбавляя шаг. Знаю, что Макс еще спит, и вряд ли напишет, но все равно проверяю телефон, заодно в сотый раз прочитывая его последнее, присланное уже на выключенный телефон сообщение:

Максим: Если это то, о чем я подумал — то ты ОХУЕННА, сладкая.

Улыбаюсь, но снова одергиваю себя, стараясь не накручивать и не придумывать дальше. Я знаю, что мне должно быть стыдно. И понимаю, что все это — не про нормальные отношения, и прочее. Но к чему все разумные доводы, если ОН считает меня… Вот такой?

Дома я первым делом стягиваю вещи, кидая их в корзину, и придирчиво оглядываю свое тело, пока в ванной набирается вода. Прекрасно знаю, что не тяну на звание «Мисс хотя бы чего-то», но пробежки сделали свое дело — лишних килограмм совсем не наблюдается. А еще мне нравится мой пупок и попа, без ложной скромности, они хороши. Вот бы еще грудь немного побольше, а так…

Максим: Доброе утро, красавица) Как ты?

Его простое «Как ты?» заставляет что-то сжаться в груди, и я прямо с телефоном и широкой улыбкой сажусь в ванну, «отодвигая» все остальные мысли в сторону.

Настя: Я хорошо, уже побегала, принимаю душ. А ты чего такая ранняя пташка?

Максим: Да на работу вызвали, опять какое-то срочное дерьмо, которое без меня не смыть.

Максим: Стоп. Ты в душе?..

Я хихикаю, осознавая, что мне удалось окончательно привести в чувство этого сонного мужчину. Почему-то в моем воображении он сейчас очень злой и невыспавшийся, глотает обжигающий чай, и материт весь мир с ранними подъемами.

А затем осознает сообщение, присланное мной, и совсем ненамного становится… Радостней.

Настя: Да, мужчина, именно там. Я же бегала) Сейчас помоюсь, кофе и за ноут.

Максим: А не хочешь спасти пару человек сегодня?

Я приподнимаю брови, так и эдак прикидывая его фразу.

Настя: ???

Максим: Я сейчас еду убивать одних косячников, которые запороли половину моих вчерашних результатов. Но если вдруг у меня появится фото Ангела из душа — они будут прощены.

Меня прошибает от этой фразы, так, что щеки заливаются, и становится невыносимо жарко в горячей воде. Четвертый день — интимные фото? Он серьезно, или это просто шутка?

У меня замирают пальцы, потому что я не знаю, как ответить. С одной стороны — это недопустимо, аморально, и совсем не так, как я поступаю обычно.

А с другой — я хочу сделать для него свое фото из душа. И совсем не ради жизни его идиотов-коллег.

Пока я туплю, и просто покачиваю в руках телефон, он снова вибрирует, и я скорее читаю сообщение.

Максим: Настен, если не комфортно — не надо. В любом случае, я уже на работе, и пока не смогу переписываться. Удачного тебе дня!

Что?! И все на этом? Я так долго тряслась, ожидая, как мы будем после вчерашнего, а теперь нужно просто его отпустить? Ну уж…

Словно во сне, я приподнимаюсь на коленки, и двумя движениями прохожусь по попке пеной. Слегка расставляю ножки, завожу телефон за спину — и делаю пару кадров оттопыренных ягодиц вместе с линией талии.

Смотрю на результат — симпатично. Даже на мой вкус, все отлично, а потому больше не позволяю тупить и сомневаться — и отправляю фото с припиской: «Это все потому, что я слишком жалостлива».

Ответ приходит спустя две минуты — и за них я успеваю полностью помыться, и в теплом халате пройти на кухню.

Максим: Блядь!

Максим: Ну, спасибо. Работа ВСТАЛА.

Я смеюсь, наводя горячий кофе, и растворяя в этом моменте последние сомнения в правильности поступка. Какая, к черту, разница, что и как принято?! Я хотела, я сделала, и мне от этого офигенно хорошо.

Настя: А мне какое-нибудь фото полагается?)

Максим: Хм… Хочешь дикпик?

Я зависаю над незнакомым словом, сворачиваю переписку, гуглю… Мои щеки становятся пунцовыми, а первый глоток кофе помогает справится с эмоциями.

Настя: А ты… Ммм… Реально пришлешь его?

Под «его» я имею в виду фото, но перечитывая, понимаю, как смотрится здесь это слово на самом деле. Хочется взять и нажать кнопку «исправить», но во-первых, Макс уже все прочитал, а во-вторых, я не придумала, на что.

Максим: Ну а почему нет-то? Взамен такой Сахарной Попке…

Мои губы расплываются в очередной улыбке, а та самая попка прижимается к стулу. Кажется, мне нравится такое прозвище. Даже больше, чем «Ангелочек» и «Сладкая».

Настя: Ну, вообще, я имела в виду просто твое фото сейчас))

В ответ мне тут же прилетает картинка — Макс в простой белой рубашке сидит за рабочим столом, заваленным бумагами, а одна его бровь изогнута в недоумении.

Максим: То есть, дикпик отменяется?

Настя: НЕТ.

Максим: )) тогда жди меня с работы, сладкая.