Между нами вечность

Он увидел их сад, домик на дереве, который отец распорядился сделать для детей, качели. На них сидела Адели. Маленькая Адели с двумя косичками. Она смеялась и напевала какую-то детскую песенку. А затем приподнялась и громко закричала:

– Папочка!

От дома к ним шёл отец. Спеша ему навстречу, Аделаида спрыгнула с качелей, но не рассчитала и упала на землю. Сеймур подбежал к сестрёнке и поднял её, помог отряхнуть платье.

– Правильно, – улыбнулся Армаль Теннантхилл, подходя ближе к детям. – Берегите друг друга всегда. Вы же родная кровь.

– Кузен! – откуда-то издалека донёсся до него голос Тамиллы. – Эй, Сеймур! Что с тобой? Сомлел, что ли? А я ведь говорила, что мужчинам тут не место!

Теннантхилл открыл глаза. Виски всё ещё нещадно ломило. Казалось, он получил солнечный удар.

В ушах продолжал звучать голос отца: «Родная кровь, родная кровь…» Словно тот взывал к сыну из прошлого, в котором были качели и домик на дереве.

– Родная кровь, – повторил Теннантхилл, слизывая солёную влагу с губ. У него пошла носом кровь, а он этого даже не заметил: небрежно отёрся краем рукава и взглянул на бледное лицо Аделаиды.

– Ну наконец-то дошло! – воскликнула кузина. – Она тебе родная, и ничто этого не изменит! Ну же, милая, держись, совсем чуть-чуть осталось! – это уже было адресовано не ему.

Когда под сводами фамильного особняка Теннантхиллов раздался первый громкий и требовательный крик младенца, Сеймур уже знал, что невольно передал родовую магию, но не своему будущему сыну, а едва появившемуся на свет племяннику. Это было невероятностью, чудом, но в то же время могло быть объяснено тем, как всё совпало в эту грозовую ночь: мазь на его ладони, новые слова в заклинании, которые он не успел сказать раньше, когда был в лаборатории с Ариной, и тот факт, что новорождённый мальчик являлся не только сыном Родерика Броуза, но и его, Сеймура Теннантхилла, родной кровью. Внуком их с Адели отца, продолжателем рода, пусть ребёнку и суждено было носить другую фамилию.

Теннантхилл пока не знал, что это значило для него. Снято ли проклятие? За родовую магию теперь, пожалуй, можно не волноваться, но как быть с тем, что душа девушки, которую он неожиданно даже для себя самого успел полюбить, той, которую ждал с детства, заперта в чужом теле? И это он, пусть даже не намеренно, её тут держит. Не будь его, она бы вернулась домой, в свой мир…

– Как ты хочешь его назвать? – спросила Тамилла у Аделаиды.

– Армаль, – слабо ответила она. – В честь отца. Армаль Броуз-Теннантхилл.

– У него будет двойная фамилия? – спросил Сеймур, глядя на круглое насупленное личико своего маленького племянника, которого служанка уже успела вымыть и запеленать.

– Да, – отозвалась сестра и робко взглянула на него. – Ты ведь позволишь? Пожалуйста…

Глава 47

На следующий день Аделаиде разрешили подняться с постели и спуститься на первый этаж. Тогда я её и увидела. Всё это время я чувствовала себя неловко, не зная чем себя занять. Возвращение младшей сестры Сеймура Теннантхилла и появление на свет его племянника были семейными делами, к ним я никакого отношения не имела. Помочь я тоже ничем не могла, потому что совершенно в таких вещах не разбиралась, да меня бы наверняка и не пустили в спальню роженицы.

Аделаида показалась мне очень красивой. Имея некоторые общие черты с братом, в том числе цвет глаз и волос, она в то же время выглядела женственной и при этом сильной. Было заметно, что роды измотали её, но краски понемногу возвращались на лицо женщины, и молодой организм брал своё, восстанавливаясь после пережитого.

Аделаида держала на руках младенца, глядя на него с такой любовью и нежностью, что я даже позавидовала. Странно, ведь я никогда не мечтала о детях как о самоцели. Нет, в отдалённой перспективе представляла, конечно, но без особой конкретики. О каких потомках может идти речь, когда у меня самой нет ни мужа, ни постоянного жилья? Я даже не определилась с тем, хочу ли вернуться на родину или остаться в Америке.

Но сейчас, увидев счастливую молодую мать с ребёнком, я поймала себя на мысли, что не отказалась бы очутиться на её месте – просто узнать, каково это. И желательно, чтобы отцом малыша был Сеймур; других кандидатов на эту роль я не видела и даже представлять не хотела.

Но это невозможно. Не забывай, Арина, ты здесь временно. И тело это тоже не твоё.

– Кажется, нас не успели друг другу представить, – тепло улыбнулась мне Аделаида. Я подивилась тому, как она держится, учитывая недавние нелёгкие роды и ситуацию вообще. Настоящая аристократка.

– Пока нет, – смутилась я. – Я Глория Лэйн, помощница лирра Теннатхилла. Очередная, – добавила я с нервным смешком.

– Да, я слышала, что он уже несколько помощниц сменил. И как? Вам нравится с ним работать?

– Нравится, – призналась я, снова отчего-то смущаясь. Ну надо же. Провела некоторое время в этом мире – и вот уже начала превращаться в скромничающую барышню!

– Вы не обидитесь, если я кое-что скажу, лирра Глория?

– Конечно нет, что вы!

– По-моему, мой брат вам небезразличен.