Между небом и землей

Наконец Виктор почувствовал, что поезд сбросил скорость: он шел по очень высокому мосту, нависавшему над диким ущельем. Затем он плавно въехал в туннель. В середине туннеля он перешел на соседний путь, углубился в другой туннель. И наконец оказался в огромной пещере, вырубленной в скале и освещенной мощными прожекторами.

Поезд остановился у перрона, где его ждали человек десять.

Дверь вагона открылась.

В проеме показались силуэты двух мужчин. Их лица наглухо закрывали маски электросварщиков. Они ни слова не сказали Виктору. Через несколько минут при свете голубого пламени он был освобожден. Виктор встал и пошел к выходу.

— Наконец-то, — сказал он.

Щурясь от слепящих лучей прожекторов, он спустился на перрон и стал разминаться.

— Все в порядке? — спросил у него один.

— Наш падре у вас?

— Нет.

Виктор ответил уничтожающим взглядом. Его усадили в кресло посреди перрона, и вокруг засуетились три человека.

— Значит, все очень скверно, Доржелес. Как вы умудрились его упустить?

— Мы следили за ним от префектуры до Аустерлицкого вокзала.

— Замечательно. Пятнадцать минут на метро! Вы просто гении слежки. И что дальше?

— Мы видели, как он вошел в Ботанический сад.

Виктор захлопал в ладоши.

— Поздравляю, Доржелес. Следить за человеком в городском саду… Вы, наверное, глаз с него не спускали!

Мужчины и женщины, окружавшие Виктора, принужденно улыбались всякий раз, как улыбался он. Они походили на подручных дьявола. Сейчас они гримировали Виктора, держа наготове косметические карандаши и парики. Его уже было невозможно узнать.

— Мы потеряли след Зефиро в Музее естественной истории, — объяснил Доржелес.

— Какая жалость…

В голосе Виктора уже не было иронии.

— Он знает этот район, господин Виктор. Он прекрасно знает этот район. Буквально отвел нам глаза.

— Отвести глаза можно лишь тем, у кого они есть, Доржелес. А у вас их нет! Откуда он знал, что за ним слежка? А? Откуда, господин Доржелес?

— Зефиро очень осторожен.

— А вы не очень.

Именно Доржелес составил подробный план побега Виктора. Это он подготовил четвертый поезд, переодел и вооружил целый полк, подкупил диспетчеров, сунул взятки еще десяти служащим, но Виктор и не собирался его благодарить.

— Вам больше нечего сказать мне, Доржелес?

— У меня есть важный след. Фотография, сделанная на Аустерлицком вокзале.

Виктор вырвал снимок у него из рук и сказал:

— Я спрашиваю вас, Доржелес, вы ничего не забыли?

Виктор Волк растолкал окружающих. Он полностью преобразился. Даже голос у него стал другим.

Доржелес отступил на шаг.

Теперь перед ним стояла женщина лет сорока пяти, блондинка, с почти незаметным макияжем на лице.

— Я задал вам вопрос, Доржелес.

Тот наконец понял, чего ждет Виктор.

— Да. Простите. Я приношу свои извинения… мадам.

Виктор не ответил.

Доржелес отошел. Он знал, что его минуты сочтены.

— Кто это на фото? — спросил Виктор.

— Этот человек хотел заговорить с ним на вокзале. Зефиро его оттолкнул, но я уверен, что он его знает.

— Что за человек, выяснили?

— Мы обнаружили его след в Лондоне. Уже несколько недель, как он исчез. Но мы его не упустим.

— Кто он?

— Преступник, которого разыскивает ваш старый знакомый Булар за убийство священника. Сам он утверждает, что невиновен, что его преследуют и хотят убить.

— Поймайте его первым и заставьте рассказать о Зефиро. Не разочаровывайте меня. Это ваш единственный шанс реабилитировать себя, Доржелес.

— У меня уже сейчас этим занимаются десять человек.

Виктор Волк остался на перроне один. Теперь он станет госпожой Викторией. Этот персонаж всегда ему удавался. Его ни разу не узнали под этой личиной.

Здесь, в подземном помещении, царил холод. На госпоже Виктории был шелковый плащ. В одной руке она держала туфли на высоких каблуках, в другой — снимок. Она поднесла его к глазам с длинными накладными ресницами.

Фотограф снимал сквозь паровозный дым.

Слева на фотографии стоял падре Зефиро, пристально глядя в объектив, а справа, ему навстречу, с улыбкой шел молодой человек.

30 Полет снежных хлопьев

Лондон, на следующую ночь

Шел дождь. Ванго бежал по мосту. Трое мужчин не отставали. Он увидел их снова при свете огней поезда, идущего ему навстречу. С тех пор как наступила ночь, они ни на миг не упускали его из виду.

Десятки запутанных рельсов занимали всю ширину моста. Ванго спрыгнул с поезда на полном ходу как раз перед станцией Кэннон-стрит. Его преследователи без колебаний сделали то же самое.

Теперь Ванго мчался между рельсами железнодорожного моста, соединяющего берега Темзы. Перед ним вдалеке горели огни доков.

Трижды ему казалось, что они потеряли его след.

Первый раз он увидел их входящими в ресторан, где едва успел приступить к работе.

Ванго только что пересек всю Европу с юга на север, он был загнан, растерян и чувствовал себя спокойно только по ночам. В карманах давно уже не было ни единого су, и ему приходилось питаться отбросами на задних дворах. Именно там, в лондонском пригороде, когда он рылся в овощных очистках, хозяин ресторана «Синий водолаз» предложил ему место посудомойщика.

— Ты справишься?

— Да.