Между ненавистью и любовью

— Прогуливался после утомительного перелета и собирался с мыслями. В самолете было душно, мне захотелось проветриться перед сном.

— Прости, что я тебе помешала.

Она подумала, что ему, вероятно, хотелось и погрустить в одиночестве по умершему отцу.

— Ты ведь выгуливала собак, — примирительным тоном отметил Гейбриел. — Они всегда здесь резвятся.

Склон был довольно крут, и, даже подсвечивая себе фонариком, Джоанна спускалась по нему с опаской, испытывая дополнительное напряжение от близости мужа. Она изо всех сил старалась не поскользнуться, чтобы он не коснулся ее, пытаясь помочь удержаться на ногах, и не сломал разделяющий их невидимый барьер.

— Ты мог бы и предупредить о своем прибытии! — нарушила тягостное молчание Джоанна.

— Я решил появиться внезапно, чтобы ты не успела поменять в доме замки!

— Очень смешно.

— Я говорю вполне серьезно, — парировал он. — Послушай, давай не будем ссориться до похорон! У нас и без этого хватит хлопот. Ради памяти Лайонела предлагаю соблюсти хотя бы видимость нормальных отношений. Забудь о личных обидах на ближайшие дни!

— Не нужно заклинать меня именем твоего отца, — нахмурилась Джоанна. — Я буду вести себя в рамках приличия, не волнуйся. Пойду помогу миссис Эшби. Ты проголодался?

— Я перекусил в самолете. После их мерзкого угощения аппетит у меня совершенно пропал.

— Ах вот как! В таком случае не забудь, пожалуйста, обтереть лапы собак, когда придешь к дом. Полотенца висят в…

Но Гейбриел перебил ее:

— … В чулане, разумеется. Как и прежде! Джоанна, не так уж долго я отсутствовал.

— Я подумала, что ты не забиваешь голову пустяками, вот и все, — обиженно отозвалась она.

— Смею тебя заверить, я ничего не забыл! Ни малейшей детали. Что ж, ступай к миссис Эшби. Она то наверняка обрадуется мне, как и собаки.

Джоанна резко повернулась и побежала к дому, ощущая предательскую слабость в коленях.

Узнав о возвращении Гейбриела, старая служанка на радостях прослезилась и поспешила наверх приводить в порядок комнату молодого хозяина. Джоанна решила воспользоваться несколькими минутами, оставшимися до появления Гейбриела в доме, чтобы взять себя в руки, и, сняв ботинки и куртку, уселась в гостиной у камина в кресло, схватив первую попавшуюся на глаза книгу. Ни причесываться, ни накладывать макияж она не стала.

— Какая умилительная картина! — раздался вскоре голос Гейбриела.

Он подошел к камину и протянул к нему замерзшие руки.

— Хочешь горячего кофе? — спросила Джоанна. — Грейс только что сварила.

— Не беспокойся, я управлюсь сам.

Гейбриел взял с подноса кофейник, наполнил ароматным напитком чашку и лишь тогда обратил внимание на книгу, которую держала Джоанна.

— Ты стала интересоваться крикетом? Давно ли?

— Признаться, начала увлекаться им ради твоего отца, — покраснела Джоанна. — Мы с ним иногда смотрели спортивные передачи, и мне не хотелось выглядеть невеждой в его любимом виде спорта.

— Ты идеальная дочь, вернее, сноха! — усмехнулся Гейбриел.

— Благодарю! — кивнула Джоанна с серьезным видом.

Усевшись на кушетку, обитую ситцем, он окинул взглядом комнату, затем внимательно посмотрел на жену. Собаки, вбежавшие следом за Гейбриелом в кабинет, улеглись на ковер.

Джоанна поспешно спросила:

— Почему ты так долго добирался?

— А ты соскучилась? — Он вскинул брови. — Я тронут!

Джоанна из под ресниц окинула мужа пытливым взглядом. Гейбриел изменился: стал старше и возмужал, окончательно утратив мальчишеские черты. Их взгляды скрестились, и она торопливо ответила:

— Я совсем не это имела в виду…

— Ладно, я пошутил. Я пошел другой дорогой, чтобы забрать машину, которую оставил у входа в ущелье.

— Понятно, — кивнула Джоанна.

— Думаю, что не совсем. Подъезжая к Уэстроу, я сам еще не был уверен, что готов вновь войти в этот дом. У меня даже промелькнула мысль, чтобы переночевать в гостинице. Желая немного развеяться и определиться в своих намерениях, я отправился пешком, потом меня учуяли собаки. Их радостный прием и определил мое решение.

— А если бы я гуляла там одна? Ты бы подошел ко мне?

Он пожал плечами.

— Как знать!

— Полагаю, твоя комната уже готова, — сказала Джоанна. — Ты, наверное, устал и хочешь спать?

— Не угадала! — покачал головой Гейбриел. — Сначала мне хотелось бы обсудить с тобой несколько серьезных вопросов.

— Ты прав, — кивнула она. — Знаешь, должна тебе сказать, что очень любила твоего отца и потрясена его смертью.

Гейбриел понурился и, помолчав, глухо промолвил:

— Я тоже. Хотя бы в этом мы с тобой проявили единодушие.

— Лайонел не говорил мне, что у него больное сердце, — заметила Джоанна.

— Просто не хотел тебя огорчать.

— Так ты все знал?! — изумилась она.

— Конечно! Мы с отцом часто встречались в Лондоне, когда он приезжал, чтобы проконсультироваться со своим врачом. Тот настоятельно рекомендовал сделать операцию, но коса смерти опередила скальпель хирурга. Судьба… Ты удивлена? Тебе неприятно, что я виделся с отцом? Думала, он навсегда изгнал меня отсюда? Увы, ты рано ликовала, моя дорогая: Лайонел не считал меня отрезанным ломтем.

Джоанна вскочила и с гневом воскликнула: