Между ними

Вот к такой новости я действительно не был готов. Стою, и не знаю, что ей ответить.

— Скорее всего, Маша, я просто ничего не знал о тебе, потому немного удивлён.

— Мария, — несколько с укоризной говорит Мими. — Сначала гостя надо накормить, а уже потом расспрашивать. — Иди на кухню и попроси, чтобы Елена все приготовила. Проходите Александр, чемодан можно позже поднять наверх.

Маша замолкает и опускает глаза, но по ней видно, что виноватой она себя не чувствует, но я понимаю, что девчонка воспитывается в строгости. Мы проходим далее в дом и няня показывает, где я могу привести себя в порядок с дороги. А потом она провожает меня в столовую.

— Мы не ужинаем так поздно, да и Мария в это время уже спит, но сегодня сделали исключение. Мы рады вашему приезду, — девушка улыбается.

Есть не особо хочется, но отказываться я не стал, неудобно. Это мне принесли полноценный ужин, а девчонки пили молоко и чай с печеньем.

Сестренка забросала меня различными вопросами личного характера, я как мог отвечал. Её няня молчала, но периодически кидала на меня заинтересованные взгляды. Только этого мне не хватало. Я приехал сюда решать другие вопросы, а не заводить мимолетные интрижки. Хотя и отметил, про себя, что девушка довольно красива.

После ужина я подхватил чемодан, и мы втроем поднялись наверх. Где располагались все спальни.

— Это ваша комната, Александр, — Мими указала на дверь рукой. — Дальше комната Марии, а это моя. Если что-то нужно, обращайтесь.

Спальня девушки оказывается напротив моей. Я не берусь судить, но эта няня мне показалась, смелой и достаточно дерзкой, хоть и умело это скрывает. Надеюсь, что она не будет приходить ко мне по ночам.

— Спасибо, надеюсь не придется. Спокойной ночи, девочки!

— Спокойной ночи! — Маша делает шаг и доверчиво прижимается ко мне. — Я так боялась, что ты не приедешь.

— Ну что ты, красавица, разве я мог не приехать?! — я улыбаюсь сестренке в ответ самой ласковой улыбкой на которую способен.

Интересно чего она так боится, и что еще может скрывать от меня моя мать.

— Мария идем, пора спать, — няня берёт девочку за руку и мягко оттаскивает от меня. — Завтрак в восемь утра. Спокойной ночи, Александр.

Я киваю и скрываюсь за дверью. В комнате горит торшер, так что мне не приходится в темноте искать переключатель. Вижу большую двуспальную кровать, шкаф с вешалками, небольшой письменный стол со стулом около окна. В спальне есть даже ванная комната. Принимаю быстро душ и ложусь в кровать. Перед сном отправляю сообщение тете, как и обещал, просматриваю фото Юли, ставлю будильник и с чувством выполненного долга засыпаю. Ночь проходит очень спокойно.

А утром меня в столовой ожидает завтрак и две милые, любопытные собеседницы. Теперь вопросы от них обеих льются как из рога изобилия. На что я тоже не остаюсь в стороне и задаю свои.

Узнаю у Маши сейчас каникулы, но она посещает школу живописи, занимается плаванием и танцами с элементами гимнастики. А также, усиленно учит иностранные языки русский и английский. Понятно, припахали девчонку даже на каникулах.

После завтрака водитель повёз меня к матери. Она лежит в одной из больниц Рима. Местность утром выглядит совсем по-другому, не то что вчера. Все пестрит, играет красками, выглядит сочнее. Стараюсь думать, о чем угодно, только не о встрече. Я не знаю в каком она состоянии, что чувствует, о чем думает. Просто понимаю, что волнение начинает зашкаливать. Не готов, я не готов ко встрече с ней, хотя усиленно настраиваю себя всю дорогу. Бруно сопровождает меня вплоть до палаты, показывая дорогу и общаясь с медицинским персоналом, объясняя им, кто я. В палату сначала заходит он, а меня просит остаться за дверью. Последняя небольшая передышка, последние несколько секунд, чтобы взять себя в руки.

— Она вас ждёт, — говорит он, выходя из палаты, прикрывая за собой дверь.

Я киваю, сглатываю и иду. У самой двери он меня перехватывает и добавляет:

— Вы только не расстраивайте её, она не выдержит, и постарайтесь не показывать удивления её внешним видом.

Я хочу спросить, уточнить, но не успеваю, водитель открывает дверь и слегка толкает меня в ту сторону. И только зайдя в палату и смотря на женщину, лежащую на кровати, осознаю, что он имел в виду. Это больше не та красавица — блондинка с живыми голубыми глазами и румянцем на щеках, чье фото хранилось у нас в семейном альбоме. Отсутствует румянец на впалом лице, голубые глаза еле хранят цвет, а волосы, её шикарные волосы, спрятаны под платок. А есть ли они вообще там? Я догадываюсь, что за болезнь сожрала мою мать. Для этого даже не надо быть ясновидящим, а тем более врачом.

— Сашенька, сынок, — на лице мелькает подобие улыбки, рука дергается в направлении меня, но встать она даже не пытается. — Ты всё-таки приехал?

— Да, мама, я приехал.

39. Алекс

Ей с трудом удается говорить, голос тихий и слабый, но она старается рассказать, как можно больше и подробнее. Хотя я прошу уже несколько раз отдохнуть, убеждая, что не спешу и выслушаю всё.