Между Огней

Она решительно обернулась, стирая со впалых щек следы слез. Ее глаза пылали яростной уверенностью в истинности принятого решения.

– Мы пойдем и будем биться за людей. Но, видит небо, если после этого Роща нас не отпустит… я выкорчую ее. Сама.

Эалин чуть слышно выпустила воздух сквозь стиснутые зубы и сжала локоть Генриха, замершего рядом с ней. Хаска равнодушно стояла, опустив голову, она даже не пошевелилась, когда Корбун поднял руку и погладил ее по голове.

– Вот и решили, внученька. Вот и хорошо.

По перевалу, петлявшему между гор, могучим отрядом двигались варвары, над их головами, скрываясь в низких ночных тучах, скользили два Серых Вихря. Закручивая собой ядовитую взвесь, напиваясь грозовой силой неба, они знали, что ждет их впереди. И были к этому готовы.

***

Чарли проснулся, словно от резкого толчка. Все последние дни полета слились для него в сплошное мельтешение песка и пепла на фоне низких туч. В груди предательски ныло, боль от удара об мутный паучий лед засела внутри и никак не проходила. Наоборот, холод пронзал тельце лиса все чаще, резкими ударами, будто само сердце его поразила страшная болезнь, и оно затвердело, подобно глади зеркала.

Лис плотнее зарывался в тепло, сворачивался клубком, лелея лишившуюся мехового покрова грудку, и тихо скулил, надеясь, что Алиса его не услышит. Мечтая, чтобы она услышала. Прижала к себе, исцелила одним прикосновением. Но это не было по силам даже Жрице.

Чарли чуял, как отчаянно его девочка борется с властью Рощи, не дает чужой воле сломить ее собственную. И гордился человеческим детенышем всем сердцем, пусть оно и пропускало удары, увязнув в мутном холоде.

«Все не зря, – думал Чарли, стараясь уснуть. – Погибни я в паучьем логове, жизнь моей девочки стоила бы того. Всего бы стоила. Потому и не зря».

Только оказавшись в оазисе, лис ощутил, как к нему возвращаются силы. Весело бегущая вода ручья приняла его, словно старого друга. Он вволю наплескался, поддаваясь ее беззаботному журчанию, а когда выбрался на берег, понял, как голоден, по-звериному, до противного урчания в животе.

Чарли втянул чутким носом воздух и уловил в нем желанный аромат грибного пайка. Запах повел его мимо притихшей у камня Алисы и кудрявой девочки, полной столь явственной печали, что лис удрученно покачал головой. Слишком большая ноша ложилась на хрупкие плечи человеческих детенышей. Отчего же неназванный, высящийся над ними, не приходит на помощь? Почему молчит?

Ответа не было. А голод был. Потому лис проскользнул мимо и подобрался наконец к рюкзакам, сваленным рядом с костром.

Зверек ловко пробрался внутрь ближайшей сумки, повозился в ней, отыскивая дивно пахнущий сверток с пайками. Когда его зубы откусили первый кусочек, чья-то грубая рука схватила Чарли за загривок и выдернула наружу.

– Ах, ты маленький паршивец! – скрипел зубами лысый мужчина. – Здесь и так нечего есть, а ты решил сожрать мои запасы?

Он решительно замахнулся, намереваясь отбросить зверя прочь, но его остановил звонкий девичий голос.

– Освальд! – Статная красавица с длинной косой, обернутой вокруг головы, подбежала к нему и осторожно забрала лиса. – Да что с тобой не так? Почему тебе нужно причинять всем боль?

Мужчина молчал, презрительно щурясь.

– Посмотри, как ты его напугал! – продолжила девушка, прижимая лиса к мягкой груди. – Он ведь спас нас в логове паука.

– Отряд спас Трой, ценой своей жизни. А привела всех туда девчонка, называющая себя Жрицей, хозяйка вот этого лишнего рта, – с ленцой ответил ей Крылатый. – Так пусть и кормит его из своих запасов.

– Все запасы у нас общие. – Девушка запустила одну руку в рюкзак и вытащила оттуда сверток. – И это я заберу, Освальд. Видит Роща, не знаю, что с тобой происходит. Но это мне не нравится.

– Прошлой ночью ты не была против, – гнусно ухмыльнувшись, заметил мужчина.

Девушка вспыхнула. Чарли почувствовал, как напряглось ее тело, как гулко застучало сердце.

– Тебе так кажется? – процедила она. – Думаешь, ты настолько замечательно хорош во всем, даже в этом, и я всегда не против? Но тебе в голову даже не приходит мысль, что я просто не знаю, как тебе помешать.

Освальд окинул ее холодным взглядом и отвернулся. Девушка еще немного постояла, часто дыша, и только потом вспомнила, что одной рукой все еще прижимает к груди притихшего лиса.

– Испугался, маленький? – проговорила она, тепло улыбаясь, хотя глаза ее полнились горечью. – Давай-ка мы тебя накормим.

Когда Крылатые собрались у огня, Чарли был уже сытым и довольным. Тревога отпустила его, уступая место согревающей уверенности в благом исходе. Алиса сидела рядом, поглаживая его мягкий бок, округлившийся от целого пайка, что скормила ему добрая красавица с косой. Чарли плавно покачивался на ласковых волнах надвигающегося сна.

Где-то очень далеко раздавались приглушенные голоса человеческих детенышей, но лис даже не пытался вслушиваться в них. Он расслабленно выдохнул, избывая все свои печали, и отдался благостному теплу костра, мягких прикосновений Алисы и запаху Рощи, мирно дремавшей во тьме.