Между панк-роком и смертью

Мы с Трэвисом познакомились в клубе «Барн», небольшой концертной площадке в кампусе Калифорнийского университета в Риверсайде. Туда помещалось всего около шестисот человек, зато у них играли такие группы, как Rage Against the Machine и No Doubt, еще до того как стали звездами. Мы с Трэвисом поладили и сразу же стали как братья: у нас были похожие биографии, музыка, чувство юмора. Он собирался на гастроли с Aquabats и сказал: «Чувак, тебе нужно поехать с нами. Это так весело, и там так много девушек. Я научу тебя устанавливать ударные».

Этим я и занимался какое-то время. В турне у нас не было денег, поэтому я продавал наши пропуска и билеты. За каждый из них мне удавалось выручить от 50 до 100 долларов, потому что мы давали людям пропуск за кулисы. Трэвис подписывал пластинки для барабанов, и я продавал их по двадцать пять – пятьдесят баксов. На эти деньги мы ходили в стрип-клуб.

Иногда я шел в зал и проводил девочек к Трэвису за кулисы. Я проверял у них документы, чтобы убедиться, что они совершеннолетние, и провожал их в автобус. Нам приходилось постоянно следить за пропуском Трэвиса: пару раз девушки делали ему минет на заднем сиденье, а потом пытались стащить его пропуск в качестве сувенира. Думаю, им просто хотелось доказать, что это правда, – они действительно сосали его член.

В первой поездке в Нью-Йорк мы жили за городом, в Нью-Джерси. Это было еще до того, как у телефонов в отелях появились прямые номера. Если нужно было кому-нибудь позвонить, а телефон был не активирован, приходилось сначала звонить на стойку регистрации. Мы хотели найти девушку, которая бы пришла к нам в номер и станцевала нам. Мы сделали около десяти телефонных звонков, а потом я говорю: «Слушай, это уже выглядит странно – каждый раз звонить парням на стойке регистрации. Я лучше активирую телефон».

Я подошел к стойке регистрации, и служащий сказал: «Вы, ребята, хотите хорошо провести время?»

Я вернулся в номер и сказал Трэву: «Эй, этот чувак думает, что мы ищем проститутку».

Он говорит: «Ну ладно, посмотрим, что получится». В общем, мы запрыгнули в машину к парню, который отвез нас в другой отель в Нью-Джерси. Отель находился на вершине холма, а стойка регистрации – внизу. Нужно было заехать наверх, и там стояли в ряд машины и девушки тоже в ряд, и нужно было выбрать одну. Мы выбрали пуэрториканку и пошли с ней в отель. Она разделась догола, и мы начали с ней болтать, расспрашивая о том, каково жить в Нью-Йорке.

Вдруг слышим, как ее сутенер стучит в стену и кричит: «Я не хочу слышать никаких разговоров!»

Девушка говорит: «Я должна что-то сделать или уйти. Чего вы хотите?»

Я сказал: «Это слишком странно. Я подожду снаружи». Поэтому я вышел на улицу и сел в машину, на которой мы приехали, а Трэвис остался с девушкой.

Вдруг я увидел повсюду горящие фары – подъехало пять или шесть полицейских машин. Это была облава.

Наш водитель нажал на газ и поехал. Я говорю: «Чувак, какого хрена ты делаешь? Остановись».

«Ни за что, приятель, мне не нужны неприятности».

«Там мой друг. Останови машину!» Водитель спустился с холма и остановился там. Я вышел из машины посмотреть, что происходит. Работники отеля пытались от меня избавиться: они знали, что их сейчас арестуют, и велели мне убираться. А я говорю: «Да пошли вы, я вхожу. Я только другу позвоню».

Я поднял трубку таксофона возле офиса, позвонил кому-то из дома, болтал всякую чушь и просто тянул время.

Вдруг я увидел, как Трэвис бежит вниз с холма без рубашки. Он запрыгнул в машину.

Водитель пытался содрать с нас пятьдесят баксов. У нас не было денег, поэтому сначала он нас покатал, а потом мы вернулись к себе в отель и разбудили гастрольного менеджера, чтобы тот заплатил этому парню.

Девочки всегда хотели Трэвиса. Дома у него было два «Кадиллака», «Купе-де-Вилль» и белый кабриолет. Мы приезжали в клуб: я на одной машине, он на другой. Мы оба не танцевали – просто стояли там, и всё. Мы выбирали группу девушек и говорили: «Йоу, мы едем домой», – и они запрыгивали в машину. А потом мы всю ночь веселились. Помню, как-то раз я спал на полу, а Трэвис был в постели с девушкой. Он стал меня толкать: «Эй, Тим, Тим, давай к нам». А я так устал, что только повернулся на другой бок и опять заснул.

В другой раз у него в комнате раздевалась девушка. Его друг сказал ей: «Представь, что я твой шест». Так вот, она раздевалась и танцевала прямо на нем. Мы с Трэвисом спрятали ее одежду и вытолкали из дома. Когда она вышла, мы обрызгали ее водой из шланга и, кажется, забросали яйцами ее машину. Мы вели себя ужасно. Когда та девушка вернулась домой, она нам позвонила: «Эй, у меня есть еще одежда – можно я вернусь?»