Между Раем и Адом (СИ)

Мне казалось, что мой голос больше похож на предсмертный хрип умирающего, ведь было полное ощущение, что я погибаю. Что силы кончаются, а желание сброситься со скалы возрастает с каждым днем.

— Разве есть им есть до меня… обычного парня… дело? Наверняка… своих проблем хватает, — я криво ухмыльнулся. Мне буквально претило говорить о том, что я априори знал гораздо больше какого-то смертного. В мыслях был всего один вопрос — что он может ответить мне на это?

— Почему ты так уверен? Каждое испытание, что дается нам Господом — очередной этап на пути к счастью. Судьба распоряжается так, чтобы мы выполняли эти задания, а Господь наблюдает. Ангелы же защищают, — спокойно сказал священник, после чего подал мне руку. — Однако, не стоит сидеть на снегу, простудишься.

Я не хотел, да и не мог сейчас спорить с ним, так что встал и отряхнулся. Кажется, что мой опрометчивый поступок был не самым умным. Ведь выбежал даже без верхней одежды, из-за чего начинал со временем подмерзать.

— Пройдем в храм. Там тепло, и я напою тебя горячим отваром, после чего ты можешь мне рассказать свою историю, — предложил смертный.

Прикрыв глаза, чтобы не заплакать, я согласился с ним.

Оказалось, что это был собор Сан-Марко, в который спустя тысячу лет будут приходить люди и восхищаться. А тот сад, в котором меня нашел священник, кстати, не сохранился до нашего времени.

Внутри было невероятно красиво. Витражи пропускали свет, что причудливыми солнечными зайчиками отражался на поверхности скамей. Буквально на мгновение я замер, оглядываясь и ища картины архангелов. А вот и они, под самым куполом, все семь братьев, во главе — Михаил. Даже не хотелось ничего говорить, ведь смертные действительно представляли их героями небес, воинами и просто теми существами, которые могли их защитить в любой момент. Быть может, смертных — да, но не других существ.

Священник пошел куда-то по лестнице наверх, я последовал за ним. Винтовая лестница уводила нас все дальше от основной залы, после чего на пути стали встречаться только факела да изредка начертания икон, которые я особо и не понимал. Пару раз мелькнули знакомые лица, но я их слишком быстро пропустил мимо глаз. Сейчас все мое внимание оставалось сконцентрировано на смертном.

Казалось, что его действительно абсолютно ничего не тревожит. Не то, что меня. Но почему-то внезапный гнев отступил, я просто думал о том, как бы рассказать теперь священнику о своей проблеме, ведь не скажу же я ему, что у меня действительно проблемы с ангелами, да и со всем Раем…

А тем временем мы зашли уже в небольшую келью. Это была маленькая комната, уставленная иконами, но при этом они не сильно бросались в глаза. Где-то стояли толстые свечи, а в окна лился холодный зимний свет, который игрался с позолотой на священных изображениях.

Священник указал на место, где можно присесть, и я послушно упал в мягкое кресло. Совсем скоро он принес мне чашку с горячим отваром, от которого вверх поднимался потрясающий аромат. Кажется, это смешивались ромашка и лаванда. Что еще там было, я так и не понял, но аромат был просто потрясающим.

— Итак, — начал мужчина, глядя в мои глаза, и я понял, что все-таки придется рассказать хотя бы тот вариант, который придумал пару минут назад. — Почему же ты считаешь, что ангелы не слышат твоих молитв?

Этот смертный говорил с такой искренностью, что хотелось действительно рассказать абсолютно все начистоту, но было две проблемы. Первое — я не смог бы подтвердить своих слов, а второе — очень не хотел бы разочаровывать этого приятного на вид мужчину и заставлять его сомневаться в своей вере. Они ведь не виноваты, что ангелы такие козлы.

— Отец, дело в том, что моя подруга, она из очень набожной и религиозной семьи, но, понимаете, ее семья буквально болеет религией. Я сказал бы, даже через чур. И как-то должен был состояться праздник у ее друзей, куда ее хотели пригласить, но не смогли ни дописаться, ни достучаться. А потом мы узнали, что родители просто рассказали ей ситуацию абсолютно с другой точки зрения, и она возненавидела нас. Через неделю мы ее отловили и решили узнать, в чем же дело. Услышав версию ее родителей, мы пришли в тихий ужас, ведь никогда такого не имели в виду. А она, поняв, что ее обманули во имя веры, стала проводить время только с нами. В общем, недавно родители забрали мою подругу. И, насколько я понял, теперь ее каждый день по нескольку часов бьют розгами. Но бьют чуть ли не до потери сознания! Понимаете, падре, я всю жизнь верил в ангельскую справедливость и что Господь не будет такого допускать, но разве так правильно? Не является ли это одним из самых страшных грехов: гневом? — Спросил я, делая глоток отвара, и обратил свой взгляд на священника.

От спокойствия в его глазах не осталось и следа. Он, будто бы и злился, но своими действиями абсолютно никак этого не показывал. Будто я сказал что-то, что оскорбляет его веру, но все ведь было на самом деле гораздо хуже. Это и делали ангелы. Существа правосудия и милосердия.