Между раем и раем (СИ)

КАРМА расшифровывалось - кристаллические абразивные режущие материалы. Здесь было всё понятно. А УНИП означало - учебное научно-исследовательское предприятие. Этой добавке я не придавал особенного значения, так же как и прежним советским - НПО, ПО или ХНО. КАРМА эта базировалась в пределах Электростальского института Стали И Сплавов, заведения учебного, что, как мне казалось, и объясняло сочетание УНИП.

Держа в руках Ольгину записку я пришел на собеседование, так было условлено, сразу после январских студенческих каникул. Начинался 1992 год. Помещение фирмы располагалось в светлой капитальной пристройке к зданию института. Светлой она была еще и потому, что потолок помещения уходил ввысь, на уровень потолка уже второго этажа, а перекрытие этого второго этажа отсутствовало. Получался как бы узенький, но высокий зал.

Внутренняя железная лестница вела на антресоль. Там был своеобразный балкон с барьером, через который можно было глядеть на макушки тех, кто находился в названом двухэтажном зале. А дальше вглубь балкон переходил в глубокую нишу-комнату, заставленую столами и шкафчиками. Как я узнал позже, это был учебный класс.

Встретили меня два улыбчивых человека, а я держался теперь вполне уверенно. Беседа шла как раз на том самом балконе за широким и длинным столом, словно на важных переговорах. После пережитых перипетий я не ожидал услышать при подобном предварительном знакомстве ничего нового. Так собственно и получилось. Выслушав мои спокойные ответы, меня передали на попечение одному из молодых парней, крутивших внизу. Он мне представился строго - Николай, и вообще стремился выглядеть по-взрослому, но на самом деле был зелененьким пареньком, как и все остальные. Мне они казались совсем мальчишками. Старше меня были только те первые двое - официальный директор Куркин и Тихоныч, реальный глава и истинный вдохновитель всего дела (Борис Тихонович Горшков).

Надо отдать должное моему провожатому, он не стал устраивать длинную экскурсию по двум прилегающим лабораторным комнатам, уставленым различным заводским оборудованием, а сразу надел рабочий халат. С попутными коментариями Коля довольно быстро и ловко приготовил исходную смесь, зарядил ею четыре пресс-формы. Затем он привел в действие огромный пресс, пропрессовал разом все четыре образца и отправил их в обжиговую печь. Наступила технологическая пауза.

Во время паузы Николай продолжил экскурсию-обход станков, печей и прессов. Большой пресс в дальней комнате был в совместном пользовании с параллельной фирмой, остальные - Коля не скрыл гордости - принадлежали УНИП КАРМе. И вообще, пояснил он, мы тут не просто продукцию на сторону гоним, а кое-что умееем. Борис Тихонович - признанный авторитет в научно-техническом мире, а уж на Электростальских заводах... об этом и говорить не приходится. Вот например, мы делаем прямо сейчас абразивные круги не горячим прессованием, как на Западе, но и не холодным, как было принято в Советском Союзе. Это способ оригинальный, он сочетает в себе преимущества обоих!

Тем временем недопеченные круги в формах дошли до полузрелости, крышки слегка поднялись. Прямо горячими, мы сунули их под плиту пресса, вогнали крышки на прежнее место и вернули в печь. Где-то через час достали, вскрыли формы на маленьком прессе и извлекли готовые круги. Осталось проверить их неуравновешенность или дисбаланс - почти как на велосипедном колесе. Затем Коля проставил на кругах мелом какие-то цифры и отправил меня назад к Куркину.

Оказывается, некоторые сомнения по поводу моей кандидатуры еще обсуждались за закрытыми дверями и были до поры отодвинуты в сторону. Куркин сказал, что на первую неделю они меня готовы взять под честное слово, и выглядеть это будет, как работа подёнщика. Задача для меня - ежедневно изготавливать партию кругов, остальное время присматриваться. Приход и уход пока вольный, ведь на партию кругов требуется всего часа три, а на две - шесть. Если проработаю месяц - получу тысячу. Это было заметно больше ИМетовской зарплаты со стипендией. Прочие же странности я легко списал на то, что эта фирма - заведение частное, и здешние деятели сами себе хозяева.

Так началась работа в условиях рождающегося капитализма.

На самом деле капиталистического в УНИП КАРМе было немного. Они располагали в собственной кассе фирмы некоторыми наличными суммами, и зачастую расплачивлись этими деньгами при контактах с внешним миром. Но гораздо чаще расплата шла натурой, продукцией собственного производства - шлифовальными кругами, дисками для болгарки (как стали называть эту машинку позже, а тогда это была еще диковинка) и большими станочными дисками. Но самое главное, деньги еще не приходили на фирму в результате продажи продукции, а перечислялись вынужденными спонсорами и потенциальными компаньонами под будущие прожекты. То есть в этом плане надежной опоры делу не было.