Между (СИ)

— Выдумала, говорите?! — и поворачиваясь к нам спиной, задирает кофту, чтобы было видно большую часть спины. Вдоль всего позвоночника были виды следы от вставленных штифтов, которые поддерживали её позвоночник и не позволяли ему буквально рассыпаться. — Убедились?! На ногах показать?! Там тоже есть!

Все тут же замолчали. Что тут на это скажешь.

Я был в шоке. Даже не в шоке, а в ахере. Как такое вообще возможно?! Я находился в какой-то прострации и не знал, что и думать.

— Что же нам делать тогда? — спросила моя напарница.

— Для начала извиниться перед Алисой, — говорю я.

Стыд, который прямо-таки витал в воздухе, можно было пощупать рукой. Ребята начали перед малышкой извиняться, но казалось, что ей это совершенно не нужно. Она предпочла бы оказаться где-нибудь подальше, в тишине.

Когда настала очередь нашей команды, мы так и не знали, что делать, но как только предпоследний из нас закончил проходить полосу препятствий, идея пришла в голову. Я подхватываю Алису, так, чтобы она оказалась у меня за спиной и побежал вперед вместе с ней.

— Что ты делаешь?! — удивлённо спрашивает меня.

— Мы пройдём её вместе.

Она сначала опешила, а потом видимо улыбнулась, согласившись со мной и крепче прижалась ко мне.

Я не рассчитывал, что нам засчитают этот забег, но надо отдать должное Бойко, зная ситуацию, она закрыла на это глаза и даже порадовалась, что с подругой всё хорошо.

Уже после вечернего огонька, когда все стали расходится по своим комнатам, я остановил малышку.

— Алиса, — она удивлённо уставилась на меня. Да уж, ведь я всегда называл её малышкой, а тут по имени. Это уже серьёзно.

— Да?

— То, что ты сказала сегодня… про свою мать…

— Да, Август. Моя прошлая жизнь кардинально отличается от той, что привыкли вы.

— Как ты смогла это пережить? Почему твоя мать это сделала? — я всё ещё не мог переварить то, что узнал.

— Она просто была больна.

— Была?

— Она мертва.

— Прости.

— Ничего страшно. Не думай об этом.

— Поэтому ты приехала к Михаилу Платоновичу? — чуть погодя решился спросить её.

— Меня хотели отправить в детский дом, но узнав об этом, дядя забрал меня к себе.

— Значит деньги не причём… — пробормотал я и задумался о том, а в курсе ли Стелла, что происходило с её сестрой, как она жила и всё остальное. Хах, сомневаюсь, что она потрудилась хотя бы что-то узнать о ней.

— Что прости? — переспрашивает малышка.

— Нет, ничего, — поворачиваясь к ней, говорю я. — Классно, что такая малышка, как ты теперь с нами, — надо всё перевести в шутку и уйти с этой темы. Даже мне неприятно говорить об этом, что уж думать о ней.

Забавно, оказывается я могу что-то чувствовать, а не быть бездушным роботом, как говорят остальные.

— Ты неисправим, — улыбается в ответ она.

—

— Тебе удалось что-то узнать, — спрашивает Михаил у моего друга.

— На самом деле да, и весьма любопытную вещь.

— Рассказывай.

Мы снова собрались у Михаила, поскольку у Романа появилась новая информация. Дело медленно продвигается и с каждым разом мы узнаём более шокирующие вещи, хотя в наше время и в нашем мире ничему уже удивляться не стоит.

— Мы решили начать изучать связи вашего брата, особенно в последнее время перед его гибелью. С кем виделся, общался, какие дела вёл, где бывал. И всё вроде нормально, ничего не вызывает подозрения. Но нашлась одна бабусёнка, которая поделилась со мной любопытной информацией.

— Ещё есть те, кто что-то помнит? — удивляюсь я.

— Такие бабульки самый настоящий клад в таких делах. И эта оказалась не исключением. Бабулечка рассказала, что в последние пару месяцев Павел довольно часто виделся с неким Олегом. Парнишка умный, тихий, нигде в «тёмных» делах замечен не был, а вот его брат, как она сказала, ошивался в плохих кругах. По её словам, преступник он был ещё тот и состоял в местной группировке.

— Значит мой брат мог выйти на кого-то…

— Возможно. Мы начали поиски этого Олега. Прошерстили всех и выяснили, что у некоего приступного «авторитета» Красильникова Станислава, он же «Силки», был младший брат Олег. Но именно в тот год, вскоре после смерти вашего брата, он чудесным образом исчезает. Никто его не видел, ничего не знает. Пустили слух, что якобы уехал куда-то, но тут концы в воду. Он просто испарился.

— А что сам этот Красильников? — спрашиваю его.

— Через год его посадили, на зоне и скопытился. Не скажу, что он был каким-то особенным в своём окружении, но доступ ко всей информации внутри группировки у него точно был.

— Что с ним случилось? — спрашивает Михаил.

— Убили в потасовке. Такое часто бывает, когда кого-то вроде него сажают, чтобы не разболтал лишнего.

— Значит этот Олег — наша единственная зацепка на данный момент? — я лишь внимательно слушаю и стараюсь не вмешиваться.

— Я думаю, что Павел подобрался слишком близко, узнал то, чего ему знать не следовало, вот его и убрали, как ненужного свидетеля.

— По моей вине брата убили…

— Не корите себя за это. Ваш брат рано или поздно вышел бы на них и без этого. Изучив его дела, понятно, что он шёл в верном направлении, а ситуация с вами лишь ещё одно доказательство его теории.

— Каковы шансы найти этого Олега?