Между волком и собакой. Последнее дело Петрусенко

Володя, Миша и Сергей говорили о своём расследовании. Уже прошла неделя из тех двух, что они определили сами для себя. Ещё через неделю Серёжа уедет в путешествие на Кавказ с ребятами из отряда Трублаини, Миша тоже всячески оттягивает свой отъезд в деревню, но родители уже настаивают. Если за оставшиеся семь дней ничего не изменится… Но Володя верил: обязательно что-то произойдёт! Те, кто спрятали ящики с тротилом, не станут ждать долго, для них это опасно. И даже если диверсионная операция почему-то откладывается, должны же они беспокоиться о сохранности взрывчатки, проверять. А значит, кто-то должен войти в подвал, открыть дверь… Нет, на этот раз он не упустит пришельца, как упустил Сявку. Ни за что!

Володя почему-то был уверен, что именно в его дежурство появится «объект». Как тогда, первый раз. Ну, а если нет – что ж, придётся всё рассказать отцу. И совершенно не за что будет его и ребят ругать! Они нашли вход в катакомбы, обнаружили ящики с тротилом, выследили ход, по которому к ящикам приходят диверсанты. Милиции останется только задержать их – на то она и милиция…

Внук уже ужинал, поэтому бабушка только спросила:

– Володя, чаю выпьешь?

– Нет, – ответил он, – не хочу. Пойду почитаю, а то ведь скоро спать уложишь.

Мальчик видел, что взрослые разглядывают что-то на столе, но его не позвали, он и не стал любопытствовать. Зашёл сначала в ванну, хорошенько вымылся, почистил зубы, в комнате, с этажерки взял книгу и ушёл в свой «застенный уголок», как называл его комнатку дед. Уже лёжа в кровати, под свет ночника раскрыл «На графских развалинах». У взрослых имелась своя библиотека из серьёзных книг – и художественных, и научных. Конечно, там были и его любимые мушкетёры Дюма, индейцы Фенимора Купера, Жюль Верн и Майн Рид. Но всё-таки года два назад Володя стал сам покупать некоторые книги. Теперь у него была своя библиотека: Льва Кассиля «Кондуит и Швамбрания», «Вратарь республики», Валентина Катаева «Белеет парус одинокий», Александра Фадеева «Последний из удэге», Михаила Шолохова «Донские рассказы», Бориса Житкова «Морские истории» и, конечно же, все вышедшие книги Аркадия Гайдара. «На графских развалинах» Гайдара он уже читал, но сейчас захотелось перечесть. Там ведь тоже мальчишки следят за бандитами, за врагами Советской власти. И развалины старого замка очень похожи на то подземелье, которое нашёл он с друзьями. И опасность, и таинственность – всё похоже…

Когда через некоторое время дед заглянул к нему, Володя сказал ему:

– Сейчас, главу дочитаю и погашу свет.

– Я тебя не тороплю, – Викентий Павлович присел на кровать. – Что, интересная книга?

– Интересная. Это же здорово выслеживать бандитов, разоблачать их! И лазить по всяким развалинам… А что, у нас в городе есть такие места? Старые развалины или подземные ходы?

Сам вопрос не вызвал бы у Викентия Павловича подозрения: мальчишкам всегда интересны такие вещи. Да и логически вроде к месту был задан. Но вот тон… Внук постарался спросить словно случайно, между прочим. Перестарался. Подобные нюансы Петрусенко улавливал сразу. И подумал: «Э-э, голубчик, что-то ты хитришь! Что-то задумал…» Но виду не подал, ответил:

– Кое-кто считает, что под Харьковом проложены катакомбы, их так много, что это чуть не целый второй подземный город. Уверен, это не так. Но подземные ходы есть, на них люди натыкались давно. Чаще всего, при строительных работах. Но, бывало, и просто проваливались – конка однажды провалилась. Это, если помнишь, первые трамваи так назывались. А другой раз – корова.

Володя засмеялся:

– Это когда же?

– Давно, до революции… А в тринадцатом году городские власти даже решили создать комиссию для исследования подземных ходов. Инженеры, архитекторы открыли подземную галерею во дворе Коммерческого клуба. Был этот клуб между Рымарской и Сумской, недалеко от театра, и года за два до этого подземный ход там был обнаружен.

– И что, открыли эти подземелья? Что-то нашли?

– Знаешь, я сам там был. Наше управление полиции обеспечивало охрану, ну я под этим предлогом и спустился туда вместе с архитектором Кустерским и инженером Степановым. Очень любопытно было.

– Здорово! – Володя книгу уже отложил, сел на постели, не спуская с деда глаз. – Что ты там увидел?

– Мы почти сразу оказались в каменной сводчатой комнате с двумя колоннами. Стены – из красного кирпича. А потом пошли по подземной галерее, довольно широкой. Мы по ней со свечами дошли почти до Николаевской площади, так она раньше называлась.

– Я знаю, – кивнул Володя. – Это площадь Тевелева. А дальше?

«Надо же, – думал он, – почти как наш подземный ход! И комната подземная похожа. Только в другой стороне».

– Дальше ход был засыпан землёй, мы не пошли, вернулись. Находили подземные ходы и в других местах, на Пушкинской улице, на Клочковской. Что-то исследовали… Но потом стало не до того, война началась, революция… По-моему, об этом все забыли. Интересно?

– Да. Вот бы об этом книгу написать.

– Кто-нибудь напишет, – кивнул Викентий Павлович. – Спи, дружок. Я лампу погашу?