Между жизнью и честью. Книга I

Писатель Ф. Чуев: «В истории Великой Отечественной войны был один не афишируемый эпизод, огласка которого могла сильно ударить по авторитету Жукова — он несколько раз предлагал Сталину оставить Москву. Думаю, объяснять не нужно, что оставление столицы фашистам привело бы к поражению в Московской битве, к деморализации советских войск, и к вступлению в войну на стороне Германии Японии. Фактически, это могло обернуться скорым поражением СССР во всей войне.

О том, что Жуков предлагал Сталину сдать Москву, есть как минимум несколько свидетельств. Приведу самые важные из них, а затем объясню, что из этого следует.

Первый свидетель — маршал авиации Голованов. В своих мемуарах он описывает эпизод, произошедший в Ставке в разгар битвы за Москву…».

Справка. Главный маршал авиации Александр Евгеньевич Голованов один из лучших летчиков СССР, честный, неподкупный человек, уважаемый всеми авиаторами, родной внук революционера и изобретателя ракет серба Николая Ивановича Кибальчича. Человек, вставший на защиту чести И. В. Сталина, за что был отстранен от работы Хрущевым и оставлен без средств существования, хотя имел большую семью, в том числе пятерых детей. Александр Евгеньевич был вынужден взять в найм несколько гектаров земли, сажал картофель, чтобы прокормить свою семью.

Примечание.Не надо забывать, кто привёл к власти Никиту Хрущёва и в опасное время помог удержаться у власти этому человеку, чьи руки, по словам многих исследователей, «по локоть в крови».

Примечание.Зять Хрущева А. И. Аджубей вспоминал события 1958 года: «…Ворошилов, как это с ним случалось, проглотил лишнюю рюмку горилки с перцем — он весьма жаловал забористый украинский напиток… И вдруг он положил руку на плечо Никиты Сергеевича, склонил к нему голову и жалостливым, просительным тоном сказал: „Никита, не надо больше крови…“»

Из воспоминаний маршала авиации Голованова А. Е.:

«Шло обсуждение дальнейшего боевого применения дивизии. Раздался телефонный звонок… Звонил корпусной комиссар Степанов — член Военного совета ВВС. Он доложил Сталину, что находится в Пер-хушково (здесь, немного западнее Москвы, находился штаб Западного фронта).

— Ну, как у вас там дела? — спросил Сталин.

— Командование ставит вопрос, что штаб фронта очень близок от переднего края обороны. Нужно штаб фронта вывести на восток за Москву, а КП организовать на восточной окраине Москвы!

Воцарилось довольно длительное молчание…

— Товарищ Степанов, спросите товарищей — лопаты у них есть? — спросил спокойно Сталин.

— Сейчас… — вновь последовала долгая пауза. — А какие лопаты, товарищ Сталин?

— Все равно какие.

— Сейчас… — довольно быстро Степанов доложил: — Лопаты, товарищ Сталин, есть!

— Передайте товарищам, пусть берут лопаты и копают себе могилы. Штаб фронта останется в Перхушково, а я останусь в Москве. До свидания».

* * *

Уже после войны маршалу Голованову попалась на глаза статья, в которой Жуков рассказывал о том, что это он принял решение не сдавать Москву. Писатель Ф. Чуев в своей книге описывает реакцию Голованова:

«Врет! — резко сказал Голованов и отбросил газету на скамейку электрички. — Он ставил перед Сталиным вопрос о том, чтобы перенести штаб Западного фронта из Перхушково за восточную окраину Москвы, в район Арзамаса. Это означало сдачу Москвы противнику… Кроме Степанова об этом знают Василевский и Штеменко. Жуков есть Жуков, но факт есть факт. А при встрече скажет, что либо такого не было, либо корреспондент не так написал».

Второй свидетель — генерал Штеменко, занимавший во время войны должность начальника оперативного управления Генштаба. На одной из встреч с читателями он заявил:

«Командный пункт Жукова в период угрожающего положения находился ближе к линии обороны. Жуков обратился к Сталину с просьбой о разрешении перевода своего командного пункта подальше от линии обороны, к Белорусскому вокзалу. Сталин ответил, что если Жуков перейдет к Белорусскому вокзалу, то он займет его место».

Примечание.Генерал Штеменко, во время и после войны занимавший различные руководящие должности в Генштабе.

Третий свидетель — нарком иностранных дел СССР Вячеслав Молотов, рассказывавший писателю Ф. Чуеву:

«Вот говорят, Сталин не послушал Жукова, приказал не сдавать Киев, и говорят: Жуков прав. Но Сталин не послушал Жукова, предлагавшего фактически сдать Москву, но об этом не говорят. То, что пишут о Сталине, — самая большая ложь за последнее время».