Междукняжеские отношения на Руси. Х – первая четверть XII в.

Здесь мы видим практически полное сходство репрезентации погребения Ярослава в 1054 г. и Всеволода в 1093 г., из чего можно сделать вывод о том, что вторая статья могла оказать влияние на первую. Для сравнения: о погребении Святослава Ярославича говорится только то, что он «положен Чернигове у святаго Спаса» (ПВЛ, 1076 г.); о погребении Изяслава Ярославича сообщается, что после того как его тело в ладье доставили с Нежатиной Нивы к Городцу «изиде противу ему весь городъ Кыевъ, и възложивше тело его на сани, повезоша и, съ песнми попове и черноризци понесоша и в град <.>. И принесше, положиша тело его в церкви святыя Богородица, вложивъше и в раку мраморяну» (ПВЛ, 1078 г.)[352]. Таким образом, в качестве наиболее вероятного источника заимствования нарративной модели для статьи 1054 г. может рассматриваться именно летописная статья 1093 г. В силу этого гипотеза А.А. Шахматова о том, что статья 1054 г. в нынешнем виде могла появиться в летописном своде 1070-х гг., нуждается в корректировке: изложенные выше аргументы красноречиво свидетельствуют, что она дошла до нас в более поздней интерпретации конца XI или начала XII в. Расхождение статьи 1054 г. с «Чтением» Нестора, который приписывал погребение Ярослава Изяславу, позволяет предположить, что он не мог быть причастен к ее составлению. Что касается реконструкции первоначального содержания статьи 1054 г., то ее можно осуществить путем элиминирования упомянутых фрагментов и контаминации его «остатка» со статьей 1055 г., где также помещен перечень стольных городов, полученных сыновьями Ярослава, который мог использоваться позднее в тексте «ряда»: «Преставися князь Рускии Ярославь. Изяславу тогда сущю [Турове], а Святославу Володимири. Ярославу же приспе конець житья и предасть душю свою [Богу] вь суботу 1 поста святаго Феодора. Пришедъ Изяславъ седе Кыеве, Святославъ Чернигове, Всеволодъ Переаславли, Игорь Володимери, Вячеславъ Смолиньске».

В заключение проанализируем содержащуюся в статье 1054 г. «декларацию» о приоритете «старейшинства» («Се же поручаю в собеместо столъ стареишему сыну моему и брату вашему Изяславу. да то вы будеть в мене место»). Теоретически, Ярослав мог иметь мотив разработки принципа взаимоотношений между сыновьями, чтобы избежать повторения династических конфликтов 1014–1018 и 1024–1026 гг., но вот провозгласил ли он этот принцип в качестве политической доктрины, или это сделали за него интеллектуалы следующего поколения? Для ответа на этот вопрос мы должны выяснить: атрибутируется ли где-нибудь еще в летописи «старейшинство» Изяславу Ярославичу?