Междумирье

– Да она с перепугу, когда услышала, что ее пригласили к королю, ревела на всю кухню! Она подумала, что ведут на допрос – ведь того, кто отравил рыцаря, так и не нашли. А королева клялась и божилась, что она тут не причем.

– А причем тут королева?

– Да этот рыцарь при короле обвинил ее и Ланселота в измене! Как радовался королевский племянник, ты бы знала! Он думал, что королеву приговорят к смерти, но ей опять все сошло с рук.

– А зачем он хочет ее смерти-то? – не поняла Мэри, явно запутавшись в сбивчивом рассказе соседки – Ему какой резон в смерти королевы?

– Да никакого! Он ее сам любит, но она никогда не отвечала ему взаимностью. А помнишь, мы были еще девушками, как Ланселот сбил его копьем с лошади – во время турнира? Вот с тех самых пор они и ненавидят друг друга.

Мэри отломила кусок ячменной лепешки, лежащей в тарелке с отколотым краем, и задумчиво пробормотала:

– И откуда ты все знаешь…

Толстуха Элейн засмеялась, колыхнув животом:

– Это я все узнаю от человека, который близок ко двору.

– От мужа, что ли? Пока он обмеряет потные ноги рыцарей? – ехидно хмыкнула Мэри и, едва не подавившись куском, закашлялась. Элейн постучала ей по спине, намереваясь продолжить мыть кости Анетте, чья судьба ее волновала гораздо больше, чем участь королевской четы. Поэтому она пропустила укор в адрес мужа.

– Конечно, от него! Представляешь, милая Мэри, король лично велел подготовить для молодоженов праздничный стол, и уже сегодня будут резать быков, чтобы накормить приглашенных рыцарей. Представляешь, эта дурнушка Анетта будет сидеть среди облаченных в доспехи рыцарей и ронять от страха куски на свое парчовое платье.

– А разве на свадьбу рыцари придут в доспехах?

– А как же! – возмущенно продолжила Элейн – Ведь они даже в них спят! И своим женам железные пояса одевают, когда на войну уходят. Чтобы они с другими мужчинами не могли встречаться, пока рыцарей нет дома. А если жена им надоедает, то они на этом железном поясе замок не открывают, говорят, что ключ потеряли.

Мэри с любопытством уставилась на глуповатую болтливую соседку и поскребла в затылке:

– Ну и ну!

– Анетте тоже потом такой пояс скуют, чтобы она своему шуту с рыцарями не изменяла.

– Ух, ты! – с деланным сочувствием произнесла Мэри, – бедная кухарка…

– А самого шута на свадьбу тоже облачат в доспехи, так что он даже не сможет встать с места. И Анетте придется нести его на руках на брачное ложе.

– Ну и дела! – запрокинув голову, громко захохотала Мэри, и ее тощий живот мелко затрясся под фартуком. – Наша Анетта потащит на себе рыцаря. В ней самой шесть пудов, как и в тебе – еще и его волочь на спине!

Элейн подобрала толстые губы и сердито посмотрела на Мэри.

– Мужчины любят мягкое большое тело, об него хорошо греться в постели. И вдобавок об него не колешься, как о сухую палку!

– Зато от толстух всегда воняет потом! – немедленно разъярилась Мэри и двинулась на обидчицу. – Ишь, пришла здесь, стоит, как бочонок, заняла полкомнаты. Иззавидовалась чужой стройности. Да на мое платье ткани уходит в два раза меньше, чем на твой жир!

– Да на что тебе платье купить! Голодранцы, только и умеете – пиво варить, а в доме одни лепешки на столе. Ходишь в обносках, потому и худая, как щепка! Это ты мне завидуешь, потому что на меня смотреть приятно, а трогать – еще лучше. А у тебя одна кость, собакам на горе!

Мэри замахнулась на обидчицу пестиком:

– Вон отсюда! Пришла, квохчет, как курица. Анетта то, Анетта се! Завидуешь, что кто-то лучше тебя будет жить. Сама готова была бы бегом за шутом бежать, если бы тебя пальцем поманили.

– Все лучше, чем с твоим бездельником жить!

Элейн выскочила за порог, а довольная наконец-то разразившимся скандалом соседка завопила на всю улицу:

– А ну, марш из моего дома! Ходит тут, чужое счастье высматривает! Про короля всякие гадости болтает. Ишь, какая умная нашлась, чтобы лезть в чужую жизнь. Без тебя не разберутся, кому на ком жениться и кому с кем любовь крутить. Сама спит и видит, как бы с моим Риком на сеновал залезть. Вот попрошу кузнеца, чтобы выковал железный пояс, а муж тебе его на день одевал и на ночь не снимал, чтобы не шастала по чужим мужикам!

Изрядно перепуганная, Элейн бегом бежала от дома своей обидчицы. Остановившись в конце улицы, она все еще слышала, как Тощая Мэри выкрикивала в ее адрес проклятия и угрозы. Элейн, слегка отдышалась, одернула юбку и постучалась в новую дверь, чтобы рассказать соседке свежую новость о бедной кухарке.

* * *