Межгалактическая тюрьма

Но Лена очень быстро поняла, что собой представляет этот «восточный муж», как он сам себя называл, и оградилась от него ледяной стеной молчания. Еще пару раз он пытался заговорить с ней, но все было напрасно.

Последний раз, случайно находясь неподалеку, я оказался невольным свидетелем и участником инцидента между Батыром и Леной.

Лена готовила обед, а Батыр, слоняющийся без дела по лагерю, подошел к палатке, где у нас хранились продукты, чтобы, как он говорил, произвести учет. Мы замечали, что после его ревизий продуктов становилось меньше, но решили не заострять на этом внимание.

Заметив девушку, он подошел к ней, внимательно присматриваясь и принюхиваясь, чтобы узнать, что она готовит на обед.

— Вах, вах, какие запахи! — Его маленькие поросячьи глазки забегали еще сильнее, ноздри раздулись, и сам он сейчас больше был похож на жирного борова, сгорающего от нетерпения побыстрее набить свое брюхо и завалиться спать, как он это делал всегда после обеда. — Восточная женщина должна уметь хорошо готовить, — поучал Лену Батыр. — Она должна уметь ублажить своего мужа, тогда и ей будет хорошо. — Он засмеялся своему остроумию, но девушка даже не улыбнулась. — А иначе — «секир башка».

Лена подняла глаза и, увидев меня, послала такой умоляющий взгляд, что я не мог не откликнуться. Я подошел к Батыру и взял его за руку чуть выше локтя. Он повернулся, испуганно вздрогнув от моего прикосновения.

— Джигит! — обратился я к нему. — Неужели ты не понимаешь, что Лену не интересуют твои рассказы о восточных нравах? Если ты такой непонятливый, я постараюсь объяснить тебе подоходчивей. Лена — моя невеста, и если я еще раз увижу тебя возле нее, тогда тебе будет «секир башка». — Для убедительности я провел ребром ладони по его шее, имитируя отсекание головы.

Моя шершавая, загрубевшая от работы ладонь оставила на его жирной шее красную полосу, словно топор палача уже коснулся ее, сделав отметину.

Возможно, это физическое насилие было лишним, но по своему личному опыту я знал, что такие люди понимают только язык силы. А это минимальное физическое воздействие расставило все точки над «и». Теперь он не будет приставать к Лене, зная, что его ожидает в противном случае.

Я разжал пальцы, и он как ошпаренный бросая на меня злобные, испуганные взгляды, поковылял на своих маленьких кривых ножках к своей палатке.

— Спасибо, Алекс! Ты умеешь разговаривать с наглецами.

Я посмотрел на Лену. Она улыбалась.

— Кстати, я даже не знала, что ты — мой жених.

— Ну, надо же было как-то оправдать мое вмешательство в ваш интимный разговор. — Я смущенно улыбнулся, наверное, потому, что в глубине души именно в таком качестве и хотел видеть эту очаровательную девушку.

На этом маленький инцидент был исчерпан. Батыр перестал оказывать Лене знаки внимания, более того, завидя ее, он ретировался в противоположном направлении, стараясь не попадаться ей на глаза.

Мы не рассказывали ребятам о том, что произошло, но, похоже, они сами обо всем догадались, и время от времени я видел усмешку на лице то одного, то другого археолога, когда Батыр заводил разговоры об особенностях патриархата в Таджикистане, а также о преимуществах восточных мужчин над западными.

В общем, жизнь шла своим чередом.

Рабочие будни, состоящие из своих маленьких радостей и неудач, сменялись выходными днями, когда мы всей толпой или отдельными группами ходили купаться к горной реке, протекающей неподалеку. Время шло, и я не мог пожаловаться на скуку. Иногда казалось, что так будет длиться вечно…

Но на исходе первого месяца я заметил, что Сергей Иванович стал мрачным и замкнутым. Он все больше времени проводил в своей палатке, изучая экспедиционные трофеи и просматривая какие-то свои записи.

— С папой что-то случилось, — как-то вечером, сидя у костра, сказала мне Лена. — Он сам не свой. Вскакивает посреди ночи, что-то бормочет, делает какие-то записи, которые никому не показывает. Я очень беспокоюсь за него.

— Так поговори с ним и выясни, что его так беспокоит, — отозвался я.

— Я пыталась это сделать, но он отшутился, так ничего и не объяснив. Может, ты с ним поговоришь?

Я задумался, стараясь на минуту представить, как это будет выглядеть. Если Сергей Иванович не захотел поделиться своими проблемами с родной дочерью, то маловероятно, что он захочет открыть душу мне.

— Давай сделаем это вместе, — предложил я после непродолжительного размышления.

Лена согласилась и, чтобы не откладывать это дело в долгий ящик, мы решили немедленно отправиться к ее отцу и поговорить с ним.

В его палатке горел свет, а сам он, склонившись над раскладным столиком, внимательно изучал древний манускрипт, найденный недавно одним из участников экспедиции. Услышав шаги, Сергей Иванович поднял голову и посмотрел на нас каким-то отсутствующим взглядом, как будто в мыслях он находился где-то очень далеко отсюда.

— Сергей Иванович, к вам можно? — Похоже, звук моего голоса вернул его из мира иллюзий.

— Алекс, Лена! Входите, конечно же.

Мы вошли в палатку и, пододвинув к столику раскладные стулья, уселись на них.