Межконтинентальный узел

«Женева, Миссия США при ООН,

Резидентура ЦРУ.

Строго секретно.

Чарльзу Макгони.

Вам необходимо скорректировать стиль и манеру поведения, поскольку доверенная агентура сообщила, что среди ряда членов нашей делегации зафиксированы разговоры о вашей «чрезмерно» жесткой позиции. При этом такого рода «жесткость» связывается с неизменной концепцией ЦРУ.

Материалы из России, которых вы так ждете, считая, что именно они решат исход встречи в Женеве на уровне делегаций по разоружению, в ближайшее время будут вам переданы.

Просим конкретизировать, какие аспекты в такого рода документации произведут наибольшее впечатление в угодном нам направлении.

ЗДРО».

«Центральному разведывательному управлению США.

Строго секретно.

Тому, кого это касается.

Информация, которая может потрясти тех, кто аккредитован при Европейском центре ООН в Женеве, предельно проста: несмотря на переговоры, происходящие здесь, невзирая на слова русских о необходимости «сохранения мира», в Москве именно в это время разрабатываются планы модернизации ракетно-ядерного потенциала Советов, размещение не только в ЧССР и ГДР, но и на всей западной части России.

Для того чтобы не расшифровывать агентуру, работающую по получению такого рода документации, огласить это сообщение может Дриггер, представляющий на переговорах НСА, что не является здесь особым секретом.

Оптимальный вариант я конечно же вижу в переходе на Запад такого человека из России, который бы смог сделать открытое заявление подобного рода для прессы и телевидения.

Такая акция заморозит идею переговоров с русскими на ближайшие три-четыре года — срок, вполне достаточный для того, чтобы реализовать наши планы по развертыванию оборонных систем ракетоносителей в космосе.

Что же касается моей манеры поведения, то я не намерен ее корректировать, как и не волен менять своей убежденности в том, чему я отдал сознательную жизнь.

В случае если отказ «скорректировать поведение» делает мое пребывание в Женеве нежелательным или, того хуже, наносящим хоть малейший ущерб интересам страны, прошу прислать мне замену.

Чарльз Макгони».

Работа-VIII

— Чаю хотите? — спросил Славин, весело глядя на Кулькова, когда контролер после истерического срыва в камере привел его в кабинет, в котором находился следователь подполковник Гаврилов.

— Если можно, кофе, — ответил тот растерянно: столь неожиданной была улыбка на лице этого кряжистого лысоголового человека.

— Держу только растворимый… Хотя очень хороший, бразильский…

— Спасибо. Без сахара, пожалуйста, — попросил Кульков.

— Есть сахарин.

— Нет, благодарю.

— Ладно, сделаем горький, — согласился Славин. — Сколько ложек класть? Имейте в виду, очень крепок, а вы жаловались на сердце…

— Тогда одну, если можно…

— Можно, отчего же нельзя…