Межмировая таможня

— Болевые активаторы — это несерьезно. Здесь — отберут и набьют морду. Пулевое имеет смысл только в комплекте с серебряным боезарядом. Из истинного серебра, разумеется. Но для этого нужно уметь стрелять, иначе разоритесь. Одну-две прицельно положить еще можно, но только в очень нужных людей. Хаос-патроны — слишком много разрушений; опять-таки не расплатитесь. Остаются либо энтропийники, либо вероятностники, но с ними, сами понимаете, как фишка ляжет. Или, знаете что, — вот теперь он улыбнулся по-настоящему, — возьмите локальный информационный поглотитель. Вещица о-очень издалека, так что вряд ли кто-нибудь завез сюда защиту.

— А принцип действия?

— Проще говоря, временно выводит из строя любой информационный объект, в том числе и память живого разумного существа. Внешне, конечно, не слишком эффектная вещь, но она стоит тех денег, что я за нее прошу.

— И сколько?

— Слиток в час.

Я обалдело уставился на него.

— Н-ну… сто десять грошей, и только для вас. Все равно же ведь казенные тратите…

— Дайте на пять часов.

Защелкнув ремни, удерживающие два тяжелых металлических диска — на спине и на груди — и став похож на сандвич, я двинулся дальше, ориентируясь по подаренной карте. Сейчас дорога занимала куда больше времени, чем тогда до Хуманской Пивной. Про Ринелевский рейд я старался больше не вспоминать. Карта аккуратно мурлыкала мне в ушко проходы и повороты, и я шел, стараясь выработать хоть какой-нибудь план действий. С одной стороны, помня реакцию наших и слова Артуро про «ужас и боль», нужно было дойти до этого здания, включить поглотитель, а уже потом войти и арестовать бесчувственные тела, зачитав им их права. Но с другой стороны, такой вариант развития событий изначально незаконен. Я же даже арестовать их не могу без ордера, а только задержать до выяснения. Да, задачка. Курс реального правоведения…

Я услышал гомон впереди — или, чтоб быть точным, чудовищную смесь воплей, ругани и выстрелов — и захотел свернуть, но карта категорично направила меня прямым ходом к источнику шума. Единственное, что бы я мог сделать, это замедлить шаг, чтобы отсрочить надвигающиеся неприятности, что я и сделал. Так что когда я приблизился, с проезжей части уже уволакивали нечто бесформенное. На тротуаре стоял круглопузый гнум, сосредоточенно переснаряжавший магазин недешевого из-за-гранного автомата.

— Не скажете ли, уважаемый, что здесь произошло? — очень вежливо поинтересовался я не то по привычке, не то из некстати проснувшегося любопытства не успев заткнуть себе рот.

— Да опять эти крысиные отродья вылезли.

— Кто?

— Недомутанты проклятые.

— Кто это?

— Ну, здесь считается, что мутанты — это когда у тебя больше четырех разных рас в крови. А у этих ущербных — две.

— И что?

— Порвали. Троих тут и порвали. А что с ними еще? Тьфу, погань. Потратился на них. А ведь, мразь такая, и патрона подмоченного не стоят. — Он, кряхтя, подобрал из-под ног горстку еще теплых гильз и ссыпал в мешочек, где уже позвякивало.

— Зачем? — машинально спросил я.

— Цветной металл, — значительно пояснил гнум. — Должен же я хоть как-то себе возместить… Ах ты, холера… и ведь если твоя мать эльфийка, это еще не значит, что ты эльф… это значит, что твоя мамаша не успела от кого-то убежать в темном переулке… а ты как был крысой, крысой и сдохнешь… — Он вставил последний патрон и вщелкнул магазин.

— Я слышал, что в Вельдане они говорят что-то то ли о чистоте крови…

— Ха! А о чем им, едрена вошь, еще говорить? А только мы здесь в Свободной так и считаем — ежели от крысы ты выродился, да и ведешь себя как крыса, то крыса ты и есть. — Гнум сплюнул. — Ты молодой парень, тебе пока не понять. А мы здесь, в Свободной, давно уж осознали — расовый вопрос, это что пузырь в жопе. Ты ж ведь не каждому в свой геморрой дашь пальцем тыкать? — И он выжидательно и грозно воззрился на меня. Ответа у меня не было, и я вымученно ляпнул:

— Не дам!..

— Правильно, — одобрил гнум. — И мы не дадим. А поймаем — и еще не дадим… Это вы там носитесь с кем попало. А у нас тут сколько мошной ни тряси, но если башка на плечах не растет… — И он одобрительно посмотрел на пятно, которое уже торопливо затирал дух-уборщик.

— До свидания, — совсем уже растерянно пробормотал я и двинулся дальше, старательно обходя все пятна на мостовой. Да, круто у них тут… Похоже, парень с гитарой мне не сильно соврал. Да они что, охренели, что ли? Столько лет вельданцы разных рас и народностей учились жить мирно и по-соседски… Немудрено, что теперь любой, кто попытается вновь разжечь огонь розни, моментально вызовет желание его просто пришибить. Во избежание.

Ну, а в Свободной таких долго терпеть не станут… Здесь решают незатейливо: нет человека — нет проблемы. Это вам, как говаривала мамочка, не изюм из булочек выковыривать. Здесь люди простые и по-своему честные. Они не по закону живут — по обычаю. Законы по ту сторону полога остались. А кто обычаев не блюдет — долго не протягивает… Меня передернуло. Я и сам как раз собирался нарушить и законы, и обычаи… мысль была неточной, но красивой, аж самому понравилась.