Межпланетный путешественник (Виктор Гончаров. Полное собрание сочинений в 6 томах. Том 2)

— Разрешите узнать: откуда вы прибыли? Как далеко лежит ваша планета?

— Около триллиона верст отделяет меня от моей родины, — последовал спокойный ответ.

— Гм… гм… Нет, я вас попрошу не шутить, — обиделся старик. — Вы мне скажите, где вы могли так хорошо познакомиться с русским языком, оставленным 400 тысяч лет тому назад?

— Это мой родной язык… Я родился среди русских…

— Тогда сколько же вам лет, молодой человек? — вспылил старик.

— Девятнадцать.

Вздохнул Андрей и вяло, монотонно, как скучный урок, стал передавать собеседнику историю своего путешествия, предупредив:

— Извините, товарищ, мне так тяжело повторять это повествование, что уже не ждите от меня большой увлекательности и оживления в изложении…

Старик слушал терпеливо и внимательно. Выражение предвзятого недоверия скоро покинуло его, но тени сомнения оставались.

Андрей кончил и безучастно стал рассматривать костюм "сосиаля".

Заговорил тот:

— Вы, товарищ, я вижу, сильно устали; сейчас я вас отпущу. Вы назвали себя, очередь за мною. Более подробно мы поговорим завтра. Я — историк и языковед. Имя мое Рирэ. Как историку, мне также великолепно известны все те события, которые в вашем рассказе протекали на отдельных землях, иначе, это история настоящей земли. События 1917, 1927, 2022-го годов и таинственное участие в последнем году некоего Андрея, все это мне хорошо известно. Скажу больше: "комбинации вселенной" веза Айрани были в свое время обнародованы у нас, а Никодим — вы называете его своим товарищем — установил-таки сношения с Луной…

Андрей вскочил, искренне обрадованный, забыв свою разбитость и недомогание.

— Да? Никодим жив?.. Как я рад!..

— То есть, — строго поправил Рирэ, — он был жив, вы хотите сказать?..

— Да-да!.. — тяжело ворочались вялые мысли: Андрей забыл, что он пришел на эту Землю из седого прошлого.

— Так-то, друг!.. — пронзительно глядя в глаза, отчеканил вдруг Рирэ. — Советую вам сказать правду: кто вы и откуда?

— Но послушайте, — возмутился Андрей, — нельзя же быть таким недоверчивым! Всему есть свой предел!.. Я предполагал, что чем дальше человечество идет вперед, тем более благородней и доверчивей становится каждый отдельный член его!..

— Вы правы, — холодно возразил Рирэ, — мы очень доверчивы, мы великодушны и благородны. Мы братья друг другу и отношения наши строятся только на братской любви… Но… мы не любим неправды, и еще более — замаскированной мистицизмом…

— Позвольте!

— Разрешите кончить… Ничего таинственного, ничего мистического у нас нет. Все разумно, естественно и объяснимо. Учение веза Айрани потому и было забыто, что оно не подтвердилось фактами. Оно — сплошная фантастика. Мы исследовали две соседних с нашей солнечных системы, нашли там жизнь, очень многообразную, но ни в одном случае существа, даже издали похожего на человека, нигде не оказалось, а уже совпадений и подавно!.. Мы исколесили во всех направлениях окрестности нашей системы, — правда, на триллионы верст мы не залетали, это пока нам не по силам, — и всюду многообразие жизненных комбинаций поражало нас своей бесконечностью… Впрочем, довольно об этом… Думаю, вы сами хорошо разбираетесь в космологии и биологии… Бросьте мистификацию и расскажите откровенно, что толкнуло вас на нее? Чем руководствовались вы, пытаясь одурачить меня? Почему вы не несете своих обязанностей в столь напряженный и опасный период, когда все силы общества направлены к защите "системы" от вторжения в нее капиталистических банд? По какой причине легкомысленно странствуете вы где-то, когда обществу угрожает разгром и кабала? Ну, я жду вашего откровенного признания…

Старик не шутил. Глаза метали молнии, лицо дышало гневом и негодованием.

— Вот так клюква! — уронил огорошенный комсомолец. Как в мышеловке мышь, забегали испуганные мысли:

"Что сказать? как оправдаться?.."

Задумчиво, печально, через силу начал он спустя минуту:

— Я вижу, что действительно поступил легкомысленно.

— Рирэ насторожился. — Мне не следовало так опрометчиво пускаться в далекий путь… Сам я виноват, что не предвидел подобных пертурбаций… Но вообразите на минутку, что вы видите перед собой не злостного дезертира и гнусного мистификатора, а только лишь безрассудного человека… Им руководили одни только благородные стремления — принести посильную пользу революции, приобретя для этого знания на других мирах… Прошу вас на одну минутку отбросить свое недоверие, потому что я должен вам задать несколько вопросов, мало имеющих отношения к моей особе и судьбе…

В конце концов, на свою жизнь мне трижды наплевать!.. Я не собираюсь вас дурачить своими вопросами, о, поверьте!.. Ну, представьте себе, — если вы все еще не верите моей искренности, — что я проспал 100, 200, 1000 лет где-нибудь на отдаленной и безлюдной планете!..

— Спрашивайте, — сказал Рирэ, колеблясь между двумя настроениями.

— Который теперь год?

— То есть?

— Ну, сколько времени прошло, скажем, с Октябрьской революции 1917 года по настоящий момент?

Рирэ ответил, хмурясь недоброжелательно:

— Пятьсот тысяч и пять лет…

Покачал головой Андрей, силясь представить себе грандиозную цифру: