Межпоколенческая коммуникация

Самораскрытия часто несут с собой терапевтический эффект, поскольку устраняют вредные последствия сдерживания в себе неприятных переживаний и организуют мысли и воспоминания более конструктивным образом (Tardy 2000). Именно поэтому самораскрытия часто используются психоаналитиками как эффективный прием работы с пациентами. Самораскрытия, которые не могут быть реализованы в беседе с другим человеком, часто принимают иную форму — дневника, живого журнала в Интернете, беседы с Богом дома или в церкви и др. Чем более неприятное событие случается в жизни, там больше возрастает потребность рассказать о нем и облегчить душу. Обычно самораскрытия носят взаимообразный характер, однако при наличии существенной разницы в возрасте между собеседниками или существенной разницы в статусе между говорящими взаимообразность самораскрытий не поддерживается и они могут принимать форму монолога, хотя собеседник физически присутствует при разговоре:

Оброшенов. Стоил-то стоил. Его б отсюда не в дверь, а в окно надо было проводить! Да то-то вот, Аннушка, душа-то у меня коротка. Давеча погорячился, поступил с ним, как следует благородному человеку, а теперь вот и струсил. Бедность-то нас изуродовала. Тебя оскорбляют, ругаются над детьми твоими, а ты гнись да гнись да кланяйся. Покипит сердце-то, покипит, да и перестанет. Вот что я сделал дурного? Вступился за дочь, выгнал невежу вон. Что ж бы я был за отец, если б этого не сделал? Кто ж допустит такое нахальство в своем доме? Стало быть, я хорошо сделал, что прогнал его; а у меня вот от страху ноги трясутся. Вот так и жду, что он пришлет за мной. А ведь надо будет идти; упрямиться-то нельзя; надо будет кланяться, чтоб пообождал немного. А сколько брани-то я от него услышу! Как в глаза позорить-то станет! А мне и языком пошевелить нельзя. Нагни голову да слушай! Уж он теперь дома, — далёко ль ему, только через улицу перейти. Пришлет! Чувствует мое сердце, что пришлет!

(«Шутники», монолог 60-летнего чиновника в отставке)

В следующем примере самораскрытие осуществляется более пожилым собеседником, который делится болезненными воспоминаниями, связанными с воспитанием сына. Как известно, самораскрытия обычно носят позитивный характер при установление отношений, при знакомстве, тогда как негативные болезненные самораскрытия обычно происходят в разговоре с уже хорошо знакомыми людьми. Поскольку негативные самораскрытия менее приемлемы в разговоре, то в случаях, когда они все же происходят, они воспринимаются как более глубокие, искренние и обнажающие чувства человека (Omarzu 2000). Однако, как уже отмечалось, у некоторых пожилых людей подобные самораскрытия могут входить в их привычный коммуникативный репертуар и повторяться с завидной регулярностью:

Уланбекова. Не жалеешь ты матери; ну с твоим ли здоровьем, мой друг, на охоту ходить! Захвораешь еще, сохрани господи, тогда ты меня просто убьешь! Ах, боже мой, сколько я страдала с этим ребенком! (Задумывается.)

Гавриловна. Барин, угодно чаю?

Леонид. Нет, не хочу.

Уланбекова (Василисе Перегриновне). Когда я родила его, я была очень долго больна; потом он все хворал, так и рос все хворый. Сколько я над ним слез пролила! Бывало, гляжу на него, а у самой так слезы и катятся: нет, не придется мне его видеть в гвардейском мундире. Но тяжелей всего мне было, когда отец, по болезни, должен был его определить в штатскую школу. Чего мне стоило, моя милая, отказаться от мысли, что он будет военный! Я полгода больна была. Ты представь только себе, моя милая, когда он кончит курс, ему дадут такой же чин, какой дают приказным из поповичей! На что это похоже? В поенной службе, особенно в кавалерии, все чины благородны; даже юнкер, уж сейчас видно, что на дворян. А что такое губернский секретарь или титулярный советник? Всякий может быть титулярным советником: и купец, и семинарист, и мещанин, пожалуй. Только стоит поучиться да послужить. Другой и из мещан способен к ученью-то, так он еще, пожалуй, чином-то обгонит. Как это заведено! Как это заведено! Ну уж! (Махнув рукой, отворачивается.) Не люблю я ничего осуждать, что от высшего начальства установлено, и другим не позволяю, а уж этого не похвалю. Всегда буду вслух говорить, что это несправедливо, несправедливо.

Леонид. Отчего это у Нади глаза заплаканы?

Василиса Перегриновна. Не бита давно. Уланбекова. Это, мой друг, до тебя не касается. Надя, поди отсюда, тебе нечего здесь делать.

(«Воспитанница», разговор пожилой помещицы с приживалкой и сыном)