Межзвездная Академия-4

   Корн, вопреки явственно читавшемуся на его лице нетерпению, первым входить в открывшуюся черноту не стал. Несколько военных, подсвечивая себе путь фонарями, находящимися на защитных шлемах, и на всякий случай держа оружие наизготовку, скользнули туда по знаку начальства. Первым среди них шел Хир-Но-Гар, и Арлас не скрывала беспокойства. Впрочем, как и мы все. За время двух экспедиций успели по достоинству оценить внешне сурового и равнодушного ксенита, скрывавшего за этой показушной бесстрастностью доброе и благородное сердце.

   Хорошо хоть Рендал туда не пошел! Вернее, он-то как раз рвался вслед за другом, но Корн его не пустил. И я была благодарна за это хитрому лису, какими бы мотивами тот ни руководствовался.

   Камеры, находящиеся на шлемах военных, транслировали изображения на экраны, вокруг которых мы столпились. Так что могли видеть все, что представало перед теми, кто находился внутри. Заброшенные темные помещения с покрытым густым слоем пыли оборудованием. Видно было, что лаборатория давно превратилась во что-то вроде склепа. Склепа, который, по иронии судьбы, должен был дать начало новому витку эволюции вадеров. Вполне возможно, что ученые покинули это место вскоре после того, как отсюда отбыл тот, чьи останки мы обнаружили на Дере-7. Или нашли здесь свой последний приют. В любом случае, никаких признаков жизни не чувствовалось. Да и как такое могло бы быть? Прошло ведь десять тысяч лет! Чудо еще, что лаборатория сохранилась сама по себе.

   Некоторое время военные еще побродили по темным помещениям, не найдя ничего, кроме заброшенного оборудования. Убедившись, что видимой опасности нет, Корн разрешил спуститься техникам, чтобы попробовали найти генераторы. Даже несмотря на то, что минуло столько лет, оставалась надежда, что их можно будет запустить. Вадеры строили на удивление прочно и функционально, в чем я сама имела возможность убедиться. Вспомнить хотя бы то, что мы нашли на Дере-7! Корабль там все еще поддерживал существование. Да и анабиотическая камера, в которой тогда нашли ученого, была действующей. Если бы не влияние времени, вадер мог бы быть все еще живым. Но к сожалению, резервы человеческого организма не безграничны. В анабиозе тоже происходит старение, хоть и замедленное. Даже если бы прошло три тысячи лет, вадер проснулся бы глубоким старцем. А минуло десять!

   Техник, который неплохо наловчился на вадерском оборудовании и был одним из тех, кто обладал доступом на четвертый модуль, в конце концов, справился с задачей. Поразительно, но ему удалось вернуть к жизни генератор, и вскоре по темным помещениям разлился свет. Только тогда Корн решился спуститься в лабораторию. Разумеется, ничто не могло удержать от того же Рендала, а значит, и меня. Кстати сказать, я теперь была главным специалистом по расшифровке вадерских текстов. Серж из-за связи с Мардой Лари был уволен. И что-то мне подсказывало, что простой отсылкой на все четыре стороны дело не обошлось. Уж слишком много знал этот человек. В лучшем случае, ему стерли память, в худшем… В общем, думать об этом не хотелось.

   Остальным Корн спуститься сюда не разрешил, велев ждать снаружи. И даже приказал отключить камеры, не желая, чтобы о возможных ценных находках узнал кто-то, помимо тех, кто обладает нужным допуском. Представляю, как разочарованы сейчас Дафи и Арлас, вынужденные в неизвестности топтаться на поверхности. Техник, колдовавший над системами базы, с моей помощью пытался разобраться в системе управления. Правда, я мало чем могла помочь – разве что переводом возникающих на экране надписей.

   Раздавшийся вдруг с одной из панелей пронзительный писк заставил вздрогнуть. Мы с Норманом (так звали техника) бросились туда, пытаясь понять, что произошло с прибором. Заполнивший пространство механический голос, говорящий на вадерском, произнес несколько раз одну и ту же фразу. А я, побелев, тупо стояла и смотрела на мигающую зеленым кнопку, не в силах поверить в то, что только что услышала. Может, что-то не так поняла? Или мои познания в вадерском не настолько сильны, как думала?

   – Что он говорит? – в нетерпении обратился ко мне Майкл Корн, озвучивая, по всей видимости, общий вопрос.

   – «Внимание! Произошла активация анабиотической капсулы!» – еле слышно проговорила я и мотнула головой. – Скорее всего, сработал какой-то сигнал, запрограммированный на постороннее присутствие, – попыталась я найти объяснение. – Может, кто-то из вадеров все-таки оставался на станции и тоже ввел себя в анабиотический сон. Ждал, пока за ним вернутся, и установил автоматическое срабатывание капсулы на появление посторонних. Когда мы оживили базу, приборы восприняли это именно таким образом.

   – Вряд ли мы найдем там что-то интересное, – покачал головой Рендал. – Как и в прошлый раз.

   – Но проверить стоит, – возразил Майкл Корн. – Возможно, тот вадер забрал с собой в капсулу что-то важное.

   То, что именно он имел в виду, повисло в воздухе, оставшись загадкой для большинства присутствующих.

   – Где находится отсек с анабиотическими капсулами? – обратился Корн к технику.