Мезозой (СИ)

Горба конкавенаторов поднимались вверх и опускались в такт поступи, напоминающие паруса старинных кораблей. Несмотря на свой колоссальный размер — три метра вышиной при семи в длину — конкавенаторы все же очень напоминали птиц. Куда больше, чем тот же цератозавр или даже торвозавр.

Наконец, с южного направления выступило массивное чудовище — хозяин здешних зарослей, полей и болот. Выступило и замерло, словно стыдливо прячась за толстенными стволами редких, уходящих далеко ввысь секвой.

Когда только что вылупившиеся лусотитаны, маленькие, тоненькие, со светло-зеленой шкуркой подались на юг, Кирилл понял мудрость маневра торвозавра. Коль скоро гора сама так и бежит к Магомеду, то чего ради ему куда-то идти?

С первыми шагами юных зауроподов над пустошью разнесся удар неслышимого гонга, и все хищная братия бросилась в атаку.

80

Вряд ли кто-то из собравшихся, за исключением, разве что, Вита, когда-либо видел подобную вакханалию. Сотни малышей-лусотитанов торопливо и нетвердо семенили к лесу, но им наперерез метнулась целая орда разномастных жителей преисподней. Даже мелкие верткие аристозухи сполна вкусили крови зауроподов, которые уже год спустя перестали бы замечать подобную мелочь под своими крепкими ногами.

Оравой в несколько дюжин особей аристозухи облепляли длинношеих детенышей по одному и начинали пожирать их живьем — тонкая шкура легко поддавалась мелким зубам любителей ящериц и насекомых. Аристозухи возбужденно пищали, и издалека Кириллу казалось, что над пустошью зависла плотная туча голодных комаров.

Сципиониксы действовали куда гуманнее. Этим существам не нужно было много времени, чтобы расправиться с детенышем — тот был по меньшей мере вдвое ниже стройного хищника, и тонкая шея оказывалась беззащитной перед бритвенно-острыми зубами. Убив детеныша, сципионикс сразу приступал к трапезе, словно боясь, что его вот-вот спугнут, и одновременно посматривал влево-вправо, стараясь вовремя приметить более крупных конкурентов. Кирилл насчитал десять или одиннадцать динозавров с синим оперением. Негусто, если учесть, что аристозухов навскидку не меньше сотни.

Цератозавры орудовали вдвоем и, кажется, это была все та же пара, причинившая столько беспокойства бариониксу. Один из рогатых хищников выглядел несколько потрепанным и исхудалым — должно быть, нанесенная рыболовом рана не зажила и затрудняла охоту. Зато теперь мяса навалом.

Пара могучих плотоядных делала именно то, чего Кирилл боялся больше всех. Цератозавры убивали про запас. Они без труда догоняли жертву и смыкали на ее боках свои жуткие пасти, разом превращая лусотитана в бесформенную массу, истекающую кровью и ощетинившуюся на такой жестокий свет белыми костями.

Так же действовали и конкавенаторы, только с еще большей прытью. Троица горбатых монстров, увлекшись пиром, подошла слишком близко к цератозаврам, и те закаркали на конкурентов. Конкавенаторы ощетинились в ответ.

Их голоса оказались прекрасны. Это была неслыханная доселе мелодия, прекрасная, густая и насыщенная. Горбатые динозавры подсаживались на задних лапах, чуть растопыривая куцые передние лапки, словно крылья, и выли. Этой был именно вой. Кирилл не мог подобрать слова, лучше описывающего, что выделывали эти чудовища.

Вой одновременно и страшный, отпугивающий, и очаровательно красивый. Не тоскливый, как у волков, а, скорее, воинственный. Конкавенатор как бы говорил — вот он я, сильный, злой, огромный, не стой на моем пути!

Стычка продлилась недолго, обе стороны вернулись к пожиранию отчаянно разбегающихся лусотитанов. Большинство детенышей стремилось в большой лес, где стоял почти невидимый для людей торвозавр. Он делал подшаг в сторону и перекусывал шею жертве, после чего поджидал очередную и повторял действие. С леденящим душу ужасом Кирилл только за какую-то минуту насчитал десяток резких движений хищника, обрывающих жизни травоядных.

Это немыслимо, но все же лусотитаны прорывались в лес. Их хвостики то и дело мелькали на прощание, прежде чем исчезнуть в темной чаще, и от сердца немного отлегло. Безумно жаль было еще и тех зауроподов, кто добежал до деревьев с другой стороны — обманчиво густой лес был всего лишь частоколом шириной в пять десятков метров, после чего начиналась полоса пляжа. Там малышей достанут сципиониксы и аристозухи, да и более крупные плотоядные вполне могут туда ворваться. Юные зауроподы сами себя загнали в смертельную ловушку. Сменить место на более привлекательное пока не представлялось возможным, везде поджидали плотоядные. Малышам оставалось только хорониться в подлеске и надеяться на чудо.

Пиршество длилось примерно четверть часа. Лусотитаны, умирая, не издавали не звука, только жадно хватали воздух и пытались вырваться из несущих погибель объятий кинжальных клыков. Многие раненые убегали, но кровавый след — все равно, что приговор. И неизвестно, что лучше, умереть от кровопотери в лесу или же дать хищнику одним движением оборвать страдания.