Мгла

– Выход прост: не дурить людей и дать им всего вволю здесь и сейчас! Но, увы, друг мой, это невозможно, ибо вольный человек опасен и перестает приносить хоть какую-то пользу режиму, дай ему свободу, он захочет равенство, а потом будет претендовать и на братство, как ни крути, а всем хорошо не сделаешь. Пусть уж лучше все останется как есть, все вполне довольны таким укладом, раз так и живут. Ведь даже если Бога нет, его стоило бы придумать, ведь если не пудрить людям мозг, они вообразят, что вольны действовать как им пожелается, а значит, не рабы Божьи, а свободные люди, никому не подвластные, по каким законам они будут жить? Как править миллионом свободных людей, считающих себя великим созданием, способным действовать как ему вздумается? А десятком миллионов, а сотней? А теперь просто проведи аналогию.

Тру провалился в себя, он понимал, что нужно действовать жестко. Как когда-то говорил ему отец, «если ты что-то решил, то делай это, победителей не судят», а отговорки можно найти всегда. Ведь в отсутствии ожидаемого сопротивления и десятка вооруженных охранников, прячущихся за непреодолимыми системами безопасности, а в действительности их заменяющего одинокого схимника, установку можно было и включить вновь.

Размышления Тру прервал неожиданный сигнал. Старик сорвался с места и бросился к пневматическому рукаву, откуда вернулся с небольшим свертком, содержимое которого торопливо принялся раскладывать на стол подле старинного аппарата.

– Простите, это мой ужин, я привык жить по распорядку.

Под пристальным взором бойцов старик открыл жестяную банку и принялся поглощать ее содержимое.

Вмиг его лицо поменялось, он схватился за горло. Тру подбежал и, наклонив старика, принялся стучать ладонью ему по спине, старец, будто тряпичный мешок, рухнул на пол и зашелся пеной изо рта. Фрея одернула Тру и присела рядом с бьющимся в конвульсиях мужчиной.

– Кажется, его отравили, – скупо констатировала она.

Тру бросил брезгливый взгляд на труп скорчившегося на полу старика, лицо его сейчас выражало полную безмятежность, на мгновенье Тру стало жалко старца, но слова сами вырвались наружу: «ты так много говорил и часть твоих слов имела смысл, но какой от них прок, когда ты умер как безродный пес от жалких харчей своих хозяев, став им ненужным, что толку от твоей преданности системе, она выплюнула тебя, и теперь ты превратишься в тлен, не будучи даже по-человечески погребен, но теперь у тебя будет возможность проверить лично, есть ли там что-то!»

Тру задумался, сколько еще ему встретится подобных людей, а потом голову поразил ужасный хлопок, будто бы кто-то ударил по шлему кувалдой, пред глазами побелело, пол поплыл, и Тру не заметил, как упал. Сквозь непрерывный звон доносился гвалт боя. Тру нащупал рукой автомат, но тут же получил сильный удар в голову. Звуки выстрелов послышались отчетливей, встряска будто вернула его в реальность, рука вновь потянулась к оружию. Тру вскочил, часть комнаты горела, несколько бойцов отчаянно пытались тушить огонь подручными средствами, пока остальные отстреливались. Оценив степень исходящей угрозы, Тру бросился сбивать пламя. Комната наполнялась едким дымом.

– Нужно прорываться, мы сгорим здесь! – закричала Фрея.

Видимо, те же мысли посетили и нападавших, они поспешили отступить, но все же для уверенности попытались подпереть с другой стороны металлическую дверь, ведущую в помещение. Если бы эта попытка удалась, бой можно было выиграть без единого выстрела, группа Тру попросту бы задохнулась от ядовитого дыма, а что бы не смог сделать угарный газ, завершил бы огонь.

Благо металлическая дверь от шквала выстрелов попросту слетела с петель, открывая путь к отступлению. Нападавшие очень быстро ретировались, оставляя за собой кровавые следы на полу, времени на раздумье не было, во что бы то ни стало необходимо было догнать агрессоров, уж они явно многое знали и точно что-то могли рассказать об устройстве тоннелей.

Как-то быстро широкое пространство закончилось и перешло в узкую трубу, в которую едва поместился бы человек среднего роста, так что некоторым членам группы приходилось передвигаться с явными неудобствами. Появись в таком месте автоматчик, можно было бы с легкостью уложить всю группу, и не помогла бы даже выдерживаемая дистанция, но автоматчик на благо здесь отсутствовал. Внезапно следы прекратились. Тру поднял вверх руку, приказывая группе остановиться, и принялся осматривать трубу.

На полу не было крови, что было бы характерно, если раненого положили на мгновенье, чтобы перехватить или перевязать, а струйка попросту обрывалась.

Тру осторожно простучал дно пяткой ботинка, а после, немного пригнувшись, попробовал попрыгать на месте, где труба явно проседала, но, к своему великому сожалению, он не мог найти, за что ухватиться, дабы поддеть едва заметный металлический люк.

– Тру, мы можем бродить по этим лабиринтам целую вечность, – недовольно проговорила Фрея.