Мгновение

Но имя несуществующего инженера всплыло ещё несколько раз, и Рун насторожился. Получалось, что этот человек достаточно долго работал с «Хроносом», но в базе «Миллениума» о нём не было ни слова. Во всяком случае, Этингеру так и не удалось ничего накопать. Историк ещё не успел как следует вникнуть в бизнес-процессы «Эйдженс корп», но у него в голове не укладывалось, как такое может быть. Чувствуя во всей этой ситуации какой-то подвох, Рун решил пока не торопиться с выводами и работать по другим направлениям.

Остаток рабочего дня и следующее утро историк потратил на попытки выявить причину появления белых пятен. Он осматривал их так и эдак, составлял хронологию, сопоставлял координаты испорченных снимков и вообще применял все известные ему способы анализа, но так ничего и не добился. Каждая новая идея рано или поздно возвращала Этингера к исходной неизвестности. Тайна загадочных дефектов оставалась неприступной, и чем дальше, тем сильнее Руном овладевало ощущение, что он идёт по лабиринту, в котором есть только тупики — и ни одного выхода.

Глава 4

Когда настало время обеда, Этингер закрыл очередной снимок и в глубокой задумчивости поплёлся в столовую. Боевой настрой был подорван, но сдаваться историк по-прежнему не собирался. Напротив, на место адреналиновых взрывов пришла холодная сосредоточенность, и если организм Руна нуждался в обеденном перерыве, то мозг его не прекращал работать ни на секунду. Даже во время еды историк мысленно изучал отсмотренные снимки — благо, его память позволяла делать ещё не такое.

Он не замечал никого и ничего вокруг, пока не получил ощутимый толчок в плечо.

— Клянусь Великой Виртуальностью, ты ничуть не изменился, — сказала Амина. — Начал что-то вспоминать — и всё, «мы его потеряли».

Канзи сидела рядом и смотрела на Руна, изогнув бровь. Тот сразу же переключился на недавние воспоминания и понял, что айтишница подсела с полминуты назад и всё это время пыталась его дозваться.

— Извини, — смутился Рун, сам не зная почему. — Ничего не могу с этим поделать.

— Ещё не лишился своей суперпамяти? — Амина отхлебнула из кружки. — По-прежнему помнишь всё?

— Каждую секунду. — Историк скривил рот в подобии улыбки. — И это не суперпамять, а…

— Гипертимезия, да, — отмахнулась Канзи. — Вот так же ты и в колледже всех поправлял.

— А ты так же всех перебивала, — ядовито ответил Рун. — Знаешь, как это бесит?

— А то! — Амина откусила от яблока и продолжила с набитым ртом: — Если бы ты видел своё лицо в такие моменты, сам бы себя перебивал!

Этингер собрался было ответить очередной колкостью, но в последний момент рассмеялся. Несмотря на некоторую беспардонность, Амина была скорее непосредственной и забавной, нежели стервозной. Правда, в юности Рун не мог оценить этого качества по достоинству — гордость мешала.

— А что случилось с твоей роскошной рыжей шевелюрой? — продолжала Канзи. — Как будто инеем покрылся!

— Я рано начал седеть.

— Ого. И до такой степени? Время беспощадно.

— Да к чёрту время. Как только седые волосы стали видны невооружённым глазом, я обесцветился.

— Свежее решение. Обычно седину наоборот закрашивают.

— Потому что обычно её считают признаком старости. А я ещё хоть куда! — Рун демонстративно расправил плечи.

На этот раз рассмеялась Амина. На её щеках на несколько секунд появились милые ямочки.

— Тебе всего тридцать восемь, обалдуй! Никто и не подумал бы называть тебя старым!

— Вообще-то пока тридцать семь. И я намерен выглядеть на тридцать с хвостиком как минимум до семидесяти.

— Самонадеян, как всегда, — Канзи покачала головой. — Скажи мне, белоголовый, как продвигается твоя работа над «Хроносом»? Чем ты вообще тут занимаешься?

Мысли Руна вернулись к работе, и поднявшееся было настроение тут же упало до прежней отметки.

— Я аналитик. Анализирую экспериментальные данные.

— Как и я, ищешь, откуда эти дырки на снимках. — Амина вздохнула. — И что, получается?

— Пока не особо. Сплошные тупики.

— У меня то же самое. Нашла несколько недочётов в коде хроносовского софта, но на этом всё. Результаты не улучшились. Софтинка-то не из самых сложных, я видала и позапутаннее системы… Так что мне чем дальше, тем больше кажется, что проблема не в программном обеспечении.

— Меня касательно экспериментальных данных такие же мысли посещали. Была одна зацепка, интересный снимок, но отчёта по нему нет, а ответственного инженера я в базе не нашёл. Как будто его и не существовало вовсе.

— Арджун Крипалани?

Рун с удивлением посмотрел на собеседницу.

— Да, он. Откуда…

— Я тоже натыкалась на это имя в технической документации, — снова перебила Амина и задумчиво добавила: — И тоже ничего про него не нашла.

— И тебе тоже это кажется странным?

— А то! Информация по другим бывшим сотрудникам хоть и закрыта другим уровнем доступа, но есть, а по нему вообще ничего. Как будто его аккуратно из базы… вычистили.

— Но имя-то в документах осталось.

— А что имя? Думаешь, есть только один Арджун Крипалани на весь белый свет? Без личного файла невозможно сказать, кто этот человек.