Мгновения, мгновения...

— Чтобы грамотно действовать, нужно уметь ориентироваться в обстановке, — наставлял майор С. Василькив. — Надо прикинуть что к чему. Прямолинейность, атака в лоб нам не сподручны. Временно можно и отступить. Отступление — тактический маневр, позволяющий противника ослабить, а потом и обезвредить.

Василькив не раз использовал этот маневр и добивался успеха.

Панкову памятен один случай.

Стало известно, что трое ранее судимых лиц намереваются напасть в конце рабочего дня на сберегательную кассу. Для того чтобы взять их с поличным, было решено устроить засаду. Три дня находились в ней сотрудники милиции. Три напряженнейших дня! Лишь на четвертый день воры объявились. Какой был соблазн взять их и в какие-то мгновения всему положить конец!

Но Василькив приказал: «Не трогать!» Все недоуменно переглянулись: «Неужели отступил командир?»

Злоумышленники прошли мимо, словно прогуливаясь.

— Не на дело идут, — пояснил майор, — чувствуется, изменили время.

Как в воду глядел Василькив. Преступники проследовали к метро. Сели в поезд. Доехали до станции «Первомайская». Направились к кинотеатру…

— Ну что ж, — сказал Василькив, — пусть напоследок развлекутся. Подождем.

Закончился сеанс. Зрители дружно высыпали из зала. Среди них и те трое. Прошли к метро, двинулись обратным путем. Вот и сберкасса. Двое стали у дверей, третий — с пистолетом в руке приблизился к кассиру. Внезапно появились оперативные работники и плотно стиснули руки незваным пришельцам, которые от неожиданности в первые секунды даже не поняли, что происходит.

«Вот это операция! Четко, точно, без шума, — удивился Панков. — Удачно расставил нас командир…»

Сейчас, направляясь к месту происшествия, каждый размышлял, как будет действовать в операции. Посматривали на командира. При задержании решения принимает только он. По-другому и быть не может. Слишком велики ответственность и опасность. Но и худо, если командир заберет себе в голову, что он всесилен. От любого члена группы может зависеть успех. Командир должен знать своих людей.

Подкатили к дому. Преступник стрелял. И можно было предположить, что он ни перед чем не остановится.

«Откуда они берутся, эти выродки? — подумал Панков. — Где та развилка, после которой становятся на преступную тропу?» Он не переставал поражаться обличию преступников. Одни из них отличались крайним индивидуализмом, холодной жестокостью, неприкрытым практицизмом и корыстью. Другие выделялись способностью создавать у людей представление о своей добропорядочности, благодаря чему входили в доверие, а потом использовали его в низменных целях. Третьи изумляли высокомерием и подозрительностью.

Группа заняла исходные позиции в ожидании приказа.

С преступником по телефону вели переговоры — приказывали и советовали по-доброму прекратить бессмысленное сопротивление. «Нет, пусть поднимается жена», — торговался тот. Жена ни в какую: «Он меня убьет! Я еле вырвалась!» Преступник бросал телефонную трубку, подбегал к окну и снова открывал стрельбу. В этой ситуации нужны были повышенная бдительность и крайняя осторожность.

Панкову представилось, что он на армейских учениях, со своим отделением готовится к атаке. Возникли знакомое чувство настороженности, стремление не ударить лицом в грязь.

Армейская служба была у него удачной. Причина того — его старательность и добросовестность, которые покоряли всех.

— Если уж служить, так служить, — обычно говорил он товарищам.

Оружием владел отлично. На спортивных состязаниях не имел себе равных. А если и терпел поражение, то ненадолго. Тренировался еще больше и добивался своего.

— Ну и воля у тебя, Панков! — восхищался командир роты.

Он дважды поощрял Сергея отпуском.

Да, старательность и добросовестность Панкова удивляли многих. Откуда они? Думается, ответ содержится в его биографии. Семья — деревенская. Мать — колхозница, отец — рабочий, железнодорожный машинист. В деревне знали: в доме Панковых всегда все ладно и прочно. И люди и стены. Пять детей росли на виду у всей деревни Максимово Владимирской области: трудолюбивые, приветливые, честные.

Армия определила дальнейшую судьбу Сергея. В 1978 году в новой милицейской форме явился сержант на службу. Взялся за работу горячо, трудился безотказно. Как человек душевный и открытый, Сергей сразу полюбился сослуживцам. Все интересовался чрезвычайными обстоятельствами и в душе ждал их.

Но старший сержант милиции Геннадий Тимонин, наставник Сергея, разочаровал:

— Наша служба — проза. Поэзии, к сожалению, с гулькин нос. В основном суета сует. Выслушивать, искать, предупреждать, не спать, мерзнуть, перемогать сырость, жару, снег. Бывает, что попадаешь под пули преступника и тогда подавляешь в себе злость и искушение пальнуть ответно, потому что знаешь: за это тебя по головке не погладят.

Соглашался сержант и не соглашался: время покажет.

В спортзале учебного центра к Панкову приглядывались какие-то совершенно незнакомые люди. Их привлекла стройная, атлетическая фигура Сергея. После занятий подошли.

— Панков, надвигаются Олимпийские игры, — заговорил один.