Мгновения жизни

Эндрю забрал у нее альбом и принялся перелистывать страницы, время от времени задерживаясь, чтобы внимательно рассмотреть ту или иную фотографию. — Ты никогда не смотрела на меня так, — заявил он, захлопнув альбом и швырнув его на стол.

— И что это должно означать?

Эндрю смотрел на нее, и глаза его оставались непроницаемыми.

— Я всего лишь хочу сказать, что, если бы ты хоть раз взглянула на меня так, как на того парня, может статься, у нас не возникло бы проблем, с которыми мы столкнулись в последнее время.

— Я даже не стану отвечать на подобные выпады, — возмутилась Грейс, а про себя подумала, что ответить-то ей и нечего. — Как бы то ни было, я говорила о своей работе.

— Как обычно.

— Разве ты не говоришь о своей?

— В отличие от тебя, я не помешан на своей работе.

— Когда мы встретились, ты знал, что значит для меня фотография. Насколько важна для меня эта работа. И тогда ты ничего не имел против. Я почти перестала снимать, вместо этого я занялась тем, что должна делать примерная супруга. И видишь, к чему это привело? Нет, не обманывай себя. Мне давно пора вернуться к своей прежней профессии.

Эндрю опустился на стул. Он посмотрел на свои руки, перевел взгляд на нее, и почему-то гнев ее испарился. Эта его робкая печальная улыбка, этот вид потерявшегося маленького мальчика не могли оставить ее равнодушной, и ей захотелось, как в прежние времена, подойти к нему, обнять и утешить, сказать, что все наладится. Но она осталась стоять на месте, а он пробормотал:

— Я ничего не имел против, поскольку надеялся, что ты изменишься и будешь любить меня сильнее любой работы. Но на самом деле ты любила только тех детей, которых у нас не было.

— Это неправда.

— Разве?

— Ты взрослый человек, ты должен понимать, что любовь бывает разная, и проявляется она тоже по-разному, а не рассматривать ее как вызов твоему «я».

— Может быть, ты и права. — Он пожал плечами.

Грейс разместила в местной газете объявление, предложив всем желающим услуги фотографа-портретиста, и поговорила с редактором о своей возможной работе в издании. В течение трех недель она сфотографировала двух невест, одну новобрачную и четырех маленьких детей, двое из которых оказались близнецами. Потом ей позвонил редактор и сообщил, что зоопарк, расположенный неподалеку, в местечке Крайтон-мэнор, под угрозой закрытия, посему члены его попечительского совета и руководители Общества охраны диких животных решили собраться на заседание. Не возьмется ли она осветить его? Штатный фотограф газеты слег с приступом гастроэнтерита. Но в тот вечер к ним должен был прийти коллега Эндрю по работе вместе с супругой. Грейс пробежала глазами список покупок, которые ей предстояло сделать — четыре красных перца, анчоусы, чеснок, четыре утиные грудки, земляника, сливки, мороженое, — после чего сняла трубку телефона и позвонила в школу, оставив сообщение для Эндрю: «Получила срочный заказ. Пожалуйста, купи в магазине «МиГ» куриные котлеты и две головки сыра».

— Прошу вас, не забудьте сфотографировать львов, — напутствовал ее редактор.

Зоопарк собирались закрыть не потому, что животные не получали должного ухода. Все дело было в том, что с его сотрудниками регулярно происходили несчастья: за два года до этого страус насмерть забил сторожа, а только вчера бурая медведица, которая всегда отличалась спокойным нравом, набросилась на своего смотрителя, чудом избежавшего серьезных увечий. Смотритель Бен Хоукинс тоже присутствовал сегодня на собрании и умолял не закрывать зоопарк. Животные выглядели не просто довольными и ухоженными, они были практически ручными. Чтобы продемонстрировать это, он обратился к посетителям с просьбой войти вместе с ним и владельцем зоопарка лордом Крайтоном в клетку к бурой медведице Соне. Группа любопытных остановилась неподалеку, а Бен Хоукинс храбро шагнул в вольер к Соне. Грейс встала так, чтобы в кадр попали председатель попечительского совета и зрители. Глядя в видоискатель, она медленно попятилась ко входу в вольер. Кадр должен был получиться великолепный. Что бы там ни происходило за ее спиной, но оно приковало к себе внимание. Собравшиеся люди смотрели во все глаза, гримасничали, шевелили губами, пытаясь сообщить ей что-то, но что именно? Она нажала на затвор и вскрикнула от боли.

Детеныш Сони оказался не в меру любопытным. Грейс следовало повернуться к вольеру лицом, а не спиной. Да, лапы у медвежонка были сильными, но ведь он всего лишь хотел поиграть! Может быть, вольер следовало запереть? Но почему? Медведи ведь никуда не собирались убегать, во всяком случае, пока Бен оставался с ними. Фотографу просто не стоило входить внутрь, спиной или лицом вперед — не важно. Она, в общем-то, и не собиралась. Вызвать ей карету «скорой помощи»? Грейс отказалась: в этом нет необходимости, пусть кто-нибудь поможет ей остановить кровотечение, чтобы она могла самостоятельно добраться до больницы. Один из членов Общества охраны диких животных предложил подвезти ее.