Мгновения жизни отца народа

Сталин задумчиво посмотрел на Берию, взял лист чистой бумаги, быстро набросал карандашом и прочел вслух: «Нарком НКВД Ягода

оказался не на высоте: в деле разоблачения троцкистско-зиновьевского

блока опоздал на 4 года. Предлагаю снять его с должности и назначить

наркомом связи».

- Так?

- Так, - согласился Берия. - А кто вместо него?

- Думаю, Ежов.

- Я его практически не знаю, - попытался вспомнить Берия.

Сталин затянулся из трубки.

- Если задуматься, то и я тоже. Но на постах в партийном контроле, да и сейчас, на посту секретаря ЦК, очень энергичен.

Подтянул к себе и начал изучать очередной документ, делая не нём

пометки карандашом.

26 ноября 1936 года,

Москва, Пленум ЦК

вторая половина дня.

Выступал Молотов.

- …Да, нам предстоит использовать новую избирательную систему.

Кандидатов

в

советы

наряду

с

организациями

нашей

большевистской партии будут выставлять также многочисленные у нас

беспартийные организации. Эта система облегчает выдвижение новых сил из

передовых рабочих, из крестьян и интеллигентов, которые должны прийти на

смену отсталым или обюрократившимся элементам, - предложение было

91

столь необычным для сидящих в зале, что вся сотня с лишним сидевших

членов ЦК невольно напряглась.

Не скрою, что при новом порядке выборов не исключается

возможность выборов кого-либо и из враждебных элементов, если там или

тут будет плоха наша агитация и пропаганда. Но и эта опасность, в конце

концов, должна послужить на пользу дела, поскольку она будет

подхлестывать нуждающиеся в этом организации и заснувших работников.

Такая система приведет к необходимому обновлению власти за счет

прилива новых сил, которые сменят отсталых, обюрократившихся

чиновников.

После пленума Сталин и Молотов опять последними вышли из зала

и пошли по коридору. Сталин начал, пытаясь скрыть тревогу.

- Очень хороший доклад.

- И опять без обсуждения - члены ЦК как будто его не слышали.

12 декабря 1936 года,

Москва, совещание идеологических работников ЦК,

полдень

Кабинет Сталина заполнен, люди сидят не только за столом

совещаний, но и на стульях вдоль стен, и на стульях, внесённых в кабинет.

Сталин последнее время донимал ревматизм, ему было легче переносить

боли, когда он двигался, а не стоял или сидел, вот и сейчас он петлял между

стульями, ругая себя за то, что не перенёс совещание в более просторный

зал, и одновременно слушал очередного выступающего.

- …и я думаю, что выражу общее мнение, собравшихся здесь

товарищей, что Сталинская конституции, принятая 5 декабря этого года, воодушевила партию и весь советский народ на новые свершения на нашем

пути к победе коммунизма.

Сталин внутренне поморщился – дежурные слова, дежурные фразы.

Идеологический аппарат ЦК на глазах разучивался говорить нормальным

человеческим языком. Он повернулся и вопросительно посмотрел на

сидящего за столом Мехлиса, тот увидел этот взгляд и, не вставая, возразил.

- Я не согласен с докладчиком. Народ и партия в своей массе не

поняли, что это такое - Конституция, кому и зачем она нужна, а руководящие

работники партии в своей массе восприняли Конституцию настороженно, если не сказать, враждебно.

Это мнение ошарашило, и сначала возникла пауза, а затем сразу

несколько голосов возмутилось: «Как такое может говорить главный

редактор газеты «Правда»!». Это чушь! Конституция воспринята с

невиданным энтузиазмом!»).

- Это мое мнение, - добавил Мехлис, тем не менее, добавил тоном, не оставляющим сомнений в его полной уверенности в этом своём мнении.

- Товарищ Мехлис, а на чем ваше мнение основано? – спросил

Сталин.

92

- На анализе корреспонденций и писем в редакцию. Мертвая

казенщина. Написали потому, что должны были написать. А писем, являющихся порывом души, практически нет.

Вдаваться в подробности никто не стал, выступил ещё с десяток

человек с конкретными примерами, выступление Мехлиса понемногу

отошло на третий план. Тем не менее, когда совещание закончилось, Сталин

задержал его и, дождавшись, когда они останутся одни, с улыбкой симпатии

начал.

- Товарищ Мехлис, на вас поступил донос, что вы за шесть лет

работы главным редактором газеты «Правда», ни разу не были не только в

отпуске, но и в воскресенье работаете. Из доноса следует, что вы за это

время несколько раз болели так тяжело, что вас увозили из кабинета в

больницу, но вы из больницы возвращались не домой, а в кабинет. Что мы

должны сделать, чтобы товарищ Мехлис поехал в санаторий подлечиться и

отдохнуть? Обратиться в Лигу Наций?

- Товарищ Сталин, мне не интересно отдыхать, - скривился Мехлис.

- А мне интересно? Но я каждый год… или почти каждый год езжу

принимать ванны в Мацесте. И мой ревматизм затихает… - после паузы и