Мгновения жизни (СИ)

- Я искала вас, чтобы сказать, что переезжаю в Монако, - улыбнулась Сара самой милой улыбкой. - Выхожу замуж и буду теперь богатой и знаменитой, - хлопая глазами, сообщила она Эйлин. - Так что этот сеанс все равно был бы последним. Всего доброго.

Быстрее, чем Северус успел среагировать, она присела и с силой поцеловала его, напоследок прикусив нижнюю губу, и, как ни в чем не бывало, прошла на выход. Трансгрессировать она тоже успела раньше, чем Эйлин, выбросив вперед руку с волшебной палочкой, прошептала одно ей известное проклятие.

- И как это понимать? - поинтересовалась Эйлин тихим голосом, и Северус поначалу испугался ее тона, а потом вдруг развеселился. Ему резко показалось забавным, что даже Темный Лорд не мог его напугать сильнее, чем тихий и не предвещающий ничего хорошего голос матери. А ведь если подумать, то он и сам не раз использовал эту уловку, заставляя учеников нервничать и представлять его в виде своего боггарта. - Ты что себе позволяешь? - ярилась она. - Пока Чарли места себе не находит от волнения, ты тут развлекаешься с этой швалью? Милая прическа, кстати, и, о, ты еще и побрился, я смотрю. Или тебе помогли?

Опустив глаза, Северус не знал, что ответить, и только сжал губы, чтобы не сказать какую-нибудь резкость.

- Она хотя бы не намекает мне о том, какое я ничтожество, - начал он и опешил, когда Эйлин внезапно даже для самой себя впервые в жизни схватила его за ухо. - Ты что? - воскликнул Северус и закашлялся от острой боли в шее, ощущая во рту привкус крови, которого с каждой секундой становилось все больше. Быстрым движением выхватив из кармана матери ее волшебную палочку, дрожащей рукой он направил ее на собственное горло и сосредоточился на невербальном заклинании.

- Ничтожеством, милый, ты назвал себя сам, а я ничтожество не рожала, - все так же тихо произнесла Эйлин, но ухо отпустила и теперь с беспокойством смотрела, как сын сам залечивает свои раны. Повязка на шее пропиталась кровью, и, судя по лицу Северуса, ему было очень больно. - Сиди тут, перенесем все в эту палату. Раз уж ты хочешь лежать рядом с лифтами, кто я такая, чтобы перечить твой воле, - произнесла она, едва удерживая себя от того, чтобы помочь сыну.

Не сказав больше ни слова и уверенная, что Северус справится со своими ранами, она вышла из палаты.

Позже, наблюдая, как подчеркнуто вежливо и мило общается Северус с Чарли, Эйлин с сожалением поняла, что придется очень долго и хорошо поработать, чтобы жизнь снова вошла в привычное русло, и сын вновь хотя бы отдаленно стал напоминать себя прежнего.

========== Эпилог ==========

Стереосистема, видимо, снова дала сбой, и музыка в гостиной играла очень громко, но Тобиас, казалось, совсем не испытывал дискомфорта от этой какофонии звуков. Скрестив руки на голой груди, он растерянно смотрел на свое отражение в зеркале и не мог понять, как позволил жене уговорить себя на эту авантюру. Да ни один уважающий себя целитель не стал бы делать такого в здравом уме, но Эйлин, по обыкновению, сумела найти слова и уговорить мужа.

- Это будет интересный опыт, - передразнил ее Тобиас и показал язык своему отражению, - такого еще никто не делал, Тобиас. Это будет весело, Тобиас, - бурчал он и, услышав, что музыка наконец стала нормальной громкости, произнес: - Идиот ты, Тобиас.

Он снова бросил неуверенный взгляд в зеркало, а затем, словно приняв какое-то важное для себя решение, распрямил плечи и прикрыл глаза. Медленно сосчитав до десяти, он моргнул и вновь посмотрел в зеркало. Отражение, в принципе, его устраивало. Не каждый в шестьдесят лет мог похвастаться такой фигурой (и, конечно, Тобиас никому не говорил, что чтобы достичь этих кубиков на прессе, весь последний месяц ему пришлось чуть ли не ночевать в спортивном зале), а стараниями целителей из Салатовой клиники ему можно было дать разве что сорок с половиной, но…

Тобиас страдальчески закатил глаза, и в этот момент дверь комнаты, где он одевался, открылась и внутрь впорхнула Эйлин.

- Ого, - только и смог сказать Тобиас. Он во все глаза смотрел на жену, которая быстро прикрыла за собой дверь и облокотилась на нее спиной. Стоять на таких высоких каблуках ей было явно не комфортно.

- Ого, как я красива или ого, как меня изуродовали? - уточнила Эйлин, впрочем, уверенная в первом варианте. - Вот, глядя на тебя, мне сейчас хочется запереть дверь и… А впрочем, что мне мешает? - пробормотала она и, схватив с письменного стола волшебную палочку мужа, запечатала дверь заклинанием. Переведя взгляд на Тобиаса, который теперь выглядел явно заинтересованным происходящим, она приподняла подол своего короткого блестящего платья и, кокетливо стащив с себя нижнее белье, положила его на стол рядом с волшебной палочкой.

- Я слышала, что секс отлично снимает нервное напряжение, - подмигнула она мужу, смотрящему уже с восхищением. Сейчас перед ним разворачивалось действие одной из самых его любимых фантазий, и отказываться воплотить ее в жизнь было бы преступлением.