Мгновения жизни (СИ)

Хмыкнув, она отставила блюдо на подоконник и, открыв окно, вдохнула свежий зимний воздух, ворвавшийся в кухню. Эйлин любила зиму, и, глядя на ложащиеся на подоконник снежинки, она вспомнила, как, будучи беременной, ждала Тобиаса с работы, и радость их первого совместного рождества. Она даже не заметила, что начала гладить себя по животу, словно перенеслась во времени в прошлое и снова ждала ребенка.

«Хорошее было время, сейчас тоже в общем-то ничего, но тогда было лучше. Было как-то легко и казалось, что нам вдвоем все по плечу, - размышляла, она разбивая яйца на сковородку, — а потом началась ерунда с магией, родился Сев, выяснилось, что Тобиас мне лгал, и все пошло кувырком. Будто я сломалась. Еще и омлет пригорел!»

Чертыхнувшись, Эйлин с силой бросила сковороду в мойку и, включив воду, закашлялась от поднявшегося едкого пара.

- Постоянство - знак стабильности, знаешь такую поговорку? Годы идут, омлет подгорает. Так и обжечься недолго, думай хоть немного!

Не рассчитав силы, Тобиас оттолкнул жену от мойки, отчего она даже вскрикнула, и, ворча, открыл окно полностью.

- И тебе доброго утра, милый, - зло ответила Эйлин, потирая руку. — Ты зачем конфеты притащил? Я вот не хочу, чтобы у Сева зубы болели.

- Какие еще конфеты, - сказал Тобиас, чихнув, - я понятия не имею, о чем ты.

Злой на весь мир из-за на редкость противного и трудного во всех отношениях пациента, Тобиас уже неделю срывался на всех, кому не посчастливилось встретиться на его пути. Ситуация омрачалась еще и тем, что на фоне роста цен зарплата оставалась прежней, а вот нагрузка, как всегда бывало зимой, увеличивалась в разы.

- Эти! — Эйлин, заражаясь негативом от мужа, указала рукой на тарелку. - И не переноси на меня свои проблемы.

- И в мыслях не было, но если ты утверждаешь, я могу показать, как я переношу проблемы! — едва ли не прорычал он и, скрестив руки на груди, добавил:

- И конфеты это не мои, я понятия не имею, откуда они тут!

- Это я принес вчера, - сказал Северус, разбуженный криками и стоящий теперь в дверном проеме, сонно протирая глаза. — Их бы выбросили, а я взял.

- Ты в своем уме? Ел их? А если бы ты отравился, ты, наивный, маленький…

- Хватит уже! Разворчался, — резко сказала Эйлин, заставив Тобиаса замолчать.

Мрачно взглянув на жену, он взял одну конфету из вазы и, поднеся к окну, начал ее пристально рассматривать, ища надписи о составе и сроке годности на упаковке.

- Сев, расскажи, пожалуйста, кто хотел их выбросить и почему ты их принес в дом? — стараясь выглядеть как можно спокойнее, спросила Эйлин у сына, машинально вытирая пятно на его щеке.

- Зуи, друг брата Майка, моего одноклассника, сын продавщицы конфет в магазине. У нее мы набрали конфет, которые уже не продадутся.

- Это она так сказала? — спросил Тобиас, кладя конфету обратно в вазу, и, облокотившись на подоконник, снова скрестил руки на груди.

- Нет, это сказал Зуи. Ее сын. Он захотел ей помочь, и мы зашли в магазин, пока ее не было, и набрали конфет.

Эйлин непонимающе посмотрела на мужа, пытаясь понять хоть что-то из рассказа сына, но общая картинка упорно не желала складываться. Тобиас вздохнул.

- Я знаю одного Зуи, такой высокий блондин в спортивной куртке? Это он сказал тебе, что его мать работает в магазине, так?

Северус важно кивнул.

- И, как я понимаю, вы вошли в магазин, пока ее не было на месте, чтобы помочь? И вот у меня два вопроса, как вы вошли и в чем заключалась помощь?

Прищурившись и приподняв одну бровь, он молча ждал от Северуса ответа, но тот почему-то стоял молча и смотрел в пол.

- Я… - начал он, прочистив горло, - он попросил, чтобы я открыл дверь. Финн меня поднял, и я залез через окно и открыл, и они вошли.

- И у сына продавщицы не было ключа? — подала голос Эйлин, садясь на табурет и все еще пытаясь осмыслить слова Северуса. То, что начало представляться, ей совсем не нравилось, и теперь она напряженно смотрела то на сына, то на явно понимающего в этой истории больше, чем она, мужа.

Северус в ответ на ее вопрос только пожал плечами.

- А дальше? — мягко сказал Тобиас. - Чем вы так помогли продавщице?

- Ну, - Северус замялся, - он положил ей денег в кассу.

- Зачем?

- Чтобы порадовать, ее недавно ограбили, и он решил пополнить кассу. Так он сказал, - стушевался Северус, сам не зная почему, но чувствуя себя очень неловко.

- А не приходило ли в твою светлую голову, - сказал Тобиас тихим голосом, - что сын продавщицы не станет вламываться в магазин матери через окно?

- Нет, ну папа! — Северус в отчаянии посмотрел отцу в глаза, внезапно понимая, куда тот клонит. — Я им сказал, что я не буду воровать, и он сказал правду! Понимаешь? И конфеты там стояли в коробках закрытые, готовые, чтобы их выбросили, а все нормальные на витрине же лежали.

Всхлипнув, Тобиас рассмеялся и спрятал лицо в руках, качая головой, чувствуя, как растут раздражение и гнев.