МИ (Цикл)

— Я могу провести нас в Клифуолл — знаю, что смогу. Там вы встретите ученых и узнаете у них, как уничтожить Пьющего жизнь. Я ненавижу его! И я отведу тебя туда.

— Я тебе верю, — сказала Никки. — И ты скоро нам это докажешь. Натан и я — ученые от магии. Если ответ существует, мы найдем его. — Колдунья сощурила голубые глаза и посмотрела на растерянную маленькую девочку. — Независимо от того, что находится в библиотеке, я клянусь тебе: мы найдем способ избавить мир от человека, который это сделал.

Тистл серьезно кивнула. Невыплаканные слезы полились из ее больших глазах.

— А после этого я смогу остаться с тобой? У меня… больше никого не осталось. — Когда ее голос в конце сорвался, девочка скрыла это, громко прочистив горло. Она отвела взгляд, как бы стыдясь своего отчаяния.

Никки не могла представить, как поведет за собой это дитя, какой бы талантливой та ни была, в их трудном путешествии в Кол Адэр. Но Тистл слишком много пережила за одну ночь, и колдунья просто ответила: «Мы посмотрим», — лучше, чем вообще лишать ее надежд.

* * *

Как только рассвело, все готовы были двигаться дальше. Тистл потрясла Бэннона и Натана за плечи, чтобы разбудить.

— Возможно, потребуется несколько дней, чтобы добраться до Клифуолла, а каньоны на плато похожи на лабиринт, но, если вы пойдете за мной, я проведу вас безопасным маршрутом.

Девочка одарила их вымученной улыбкой. Бэннон связал сзади свои распущенные волосы.

— Но у нас нет ни воды, ни пищи. Все осталось в рюкзаках.

Тистл уперла кулаки в свою поношенную юбку и вскинула подбородок.

— Я найду все, что нам понадобится.

Она вскочила и повела их вдоль вершины утеса, а затем еще выше, в каньоны, оставшиеся от некогда плодородной долины, которая теперь стала Шрамом. Казавшееся бесконечным пространство гладких скал рябило вперемешку с пластами красных скальных образований, выпирающих подобно позвоночнику какого-то мифического чудовища.

Ландшафт был усеян головокружительно сложным лабиринтом расщелин и каньонов, глубоких ущелий, пропасти которых, казавшиеся Никки бездонными, вели в небытие. Приглушенные красные и коричневые оттенки чередовались с темно-зелеными пятнами кедровых сосен, мескитных деревьев и даже высоких кактусов. В нижней части каньонов колючие черные ветки с бледно-зеленым пухом указывали на густые заросли тамариска, перекрывших русло. Эта пустыня с естественной растительностью не была заражена, распространение порчи Пьющего жизнь не продвинулось столь далеко… но Никки подозревала, что все здесь изменится в ближайшее время.

Натан прикрыл рукой глаза и посмотрел через пустыню на высокогорья.

— Прекрасно, предоставляем это тебе, Тистл. — Он положил руку на кожаную сумку, в которой по-прежнему держал свою книгу жизни — одно из немногих вещей, что ему удалось сохранить. — Но я впадаю в отчаянии при одной мысли: как все это перенести на карту? Как нам здесь не заблудиться?

— Я уже сказала, что буду вашим проводником, — напомнила девочка. — Я могу показать вам место, где был скрыт Клифуолл многие тысячи лет. Я все это уже исследовала и знаю, куда идти.

— Ты все это исследовала? — Голос Бэннона прозвучал скептически.

— Мне уже одиннадцать лет, — фыркнула Тистл.

— Я не вижу никаких оснований сомневаться в ней, — сказала Никки и пошла вслед за девочкой, перескакивая с камня на камень, карабкаясь по крутым склонам, пока Бэннон и Натан упорно трудились, чтобы не отставать.

Тистл повела их вдоль выступов-перстов с края каньона, затем они снова вернулись к более глубокому ущелью. Во время отдыха сиротка держалась возле Никки и оглядывалась на бесплодную пустошь Шрама, бывшую теперь много миль позади них. Тистл издала долгий, задумчивый вздох, ее лицо являло собой маску грусти.

— Я слышала, что люди говорили о том, как прекрасна была когда-то эта земля, с лесами, реками и полями. Словно рай, идеальное место для жизни. Когда мои дядя и тетя рассказывали об этом, то начинали плакать, говоря, насколько все изменилось за мою жизнь. Это звучало так замечательно. — Она шмыгнула носом. — Вот почему дядя Маркус и тетя Луна настаивали на том, чтобы остаться здесь. Они говорили, что наша долина когда-нибудь станет прежней. — Девочка посмотрела на Никки. — Вы ведь сможете все вернуть, да, Никки? Я буду вам помогать! Вместе мы будем сражаться и вернем жизнь в эту долину.

Девочка проявляла такую несгибаемую надежду, что Никки не хотела ее разочаровывать.

— Возможно, так и будет.

В конце долгого дня пути Тистл привела их к устью широкого каньона, и обнаруженная ими труднопроходимая тропа вывела на самое его дно.

— Там будет вода и место для лагеря.

В самом деле Тистл точно знала, где найти отличное убежище под каменным выступом, и путники устроили костер из хрупкого тамариска и мескитового дерева, горящий ароматным дымком. Просачивающаяся рядом вода позволила всем напиться и умыться.

Когда настали сумерки, девочка сбегала за изгиб каньона и вскоре вернулась с четырьмя ящерицами для ужина. Они поджарили рептилий целиком и Никки захрустела чешуйчатой кожей и косточками.