Миа: Тьма над Горным краем (СИ)

— Не слыхала я о таком. Стража только долги собирает, да грузы охраняет. А виновник всем давно известен — орки. Кому ж еще сердца могут понадобиться? Только для их кровавых ритуалов. Вот раз в полгода наши собираются и идут в горы, накрывают, если повезет, пару стоянок. Вот и все расследование.

— Но ведь это не помогает? Исчезновения продолжаются.

— Не помогает, — согласилась Ада и развела руками: мол, что сделаешь? — Ну так и орки в горах не переводятся.

— И как вы не боитесь здесь жить? — Равнодушие местных мне казалось противоречащим логике. Ладно на природу не обращают внимания, но убийства?

— Светлые богини хранят… — ответила Ада и, принялась увлеченно делать глазки только что закончившему отжиматься «строителю». — Какой симпатичный!

‘Ой, деревня!’ — прокомментировал ее восторг голосок мой хранитель. Стоп. Мой? Я что, смирилась с его присутствием?

На это последовало хихиканье и насмешливое: ‘А у тебя есть выбор, драконья пра-правнучка?’

«Выбора нет и не было, по крайней мере, пока. И если уж мы связаны на какое-то время, как вас называть?»

Хихиканье не прекращалось: ‘Можно «мой господин» или просто «хозяин». Другого имени у меня нет’.

Кто-то нарывается! Ну погоди!

«Отлично. Буду звать тебя Билли».

‘А с какой стати? Звучит не особенно благородно’.

«Зато звучно. Кроме того это справедливо: ты привязался без спроса, а я называю тебя так, как мне нравится».

Фамильяр не ответил — видимо, обиделся, так как до конца занятия не напоминал о своем присутствии. Девушек Харц отпустил пораньше и мы нестройной толпой потянулись на выход, на ходу натягивая форменные мантии. На улице нас с Адой остановила какая-то старшекурсница.

— Дарн? — я кивнула. — Бегом в деканат к тэ’Остэйн.

О Шандор, неужели декан решила назначить мне еще и отработку за мои вчерашние «прегрешения». Ну это уж совсем не справедливо! Нужно изучить подробнее за что адептам полагаются наказания. С обреченным видом кивнула приятельнице и поплелась в корпус номер три. У входа немного задержалась возле печально кривившегося золотого явора, провела рукой по грубым, словно парша, серым наростам на стволе. Показалось, или действительно вдруг стало намного спокойнее на душе? Бедное деревце, я не успокоюсь и буду бороться доступными мне методами с тем, что творится в Горном крае.

Ствол под рукой вдруг потеплел, словно отвечая мне, ласково и успокаивающе. Я посмотрела вверх, туда, где должна была бы находиться пышная серебристая крона. Жалкие потемневшие листочки трепетали от резкого холодного ветра, прилетевшего с Алмазных гор.

Нужно идти к декану. Я с трудом оторвалась от явора и, заставив себя двигаться, вошла в здание. Поднимаясь на второй этаж, мысленно готовилась к выговору, но едва переступила порог, спокойствия как ни бывало! Такого я не ждала. Лейры тэ’Остэйн в кабинете не было. В кресле декана удобно устроился мой отец, герцог Оленрадэ.

20. Ультиматум

В области политики угрожать, не наступая, — значит обнаружить свое бессилие. — Альфонс де Ламартин

Не скрою, едва завидев отца, я попыталась выскочить из кабинета, но дверь перед моим носом захлопнулась, со всей очевидностью показывая, что выйду я лишь когда того пожелает герцог.

Я повернулась к сидящему у стола Винерту дей’Холлиндору. Он с видимым спокойствием меня рассматривал. Тишина, тяжелая и вязкая, установилась в комнате, словно перед приговором преступнику.

«Ну, лейра декан, удружила! Это война! Я отплачу тебе, старая грымза!» — Эти мысли придали мне храбрости. Действительно, а чего это я так перепугалась?

— Светлого дня, мой лорд. — Отлично, голос почти не дрожит. — Не ожидала увидеться с вами сегодня.

— Напрасно. В следующий раз, когда тебе взбредет в голову посетить кабак, подумай о том, что за этим последует.

Я вся подобралась, готовая защищаться.

— Таверна, в которой я ужинала, мой лорд, вполне благопристойное семейное заведение. Вы можете легко убедиться…

— Ты изменилась — дерзишь, возражаешь. Это влияние университетской свободы или твоих новых друзей?

О чем он говорит? Смешно.

— Это голос разума. После травмы на практике, мне требовалось отвлечься, и однокурсники уговорили меня посетить приличное заведение. В этом невозможно усмотреть что-либо предосудительное.

— Какой еще травмы, что ты мелешь, девчонка?

Я протянула герцогу руки, ладонями вверх. На них тонкими, едва заметными полосками тянулись следы от царапин.

— Конечно, я говорю о травме, которую получила по недосмотру госпожи тэ’Остэйн на практике по зельеварению. Ее лаборантка нарочно подменила ингредиенты, и колба взорвалась у меня в руках. Как? Разве она не сообщила об этом вашей светлости? — глядя на изменившееся от изумления и ярости лицо отца, я с трудом сдержала злорадный смешок. Получай, ведьма! Со стороны лейры было наивно полагать, что я стану покрывать ее перед герцогом.