Мяч круглый, поле скользкое

— Пётр Миронович, — Аркадьев железными зубами разгрыз вафельную начинку «Гулливера», — вы всерьёз думаете, что, пригласив в команду уровня Первой лиги молодого тренера, который едва год проработал во Второй, и трёх выживших из ума стариков, да собрав несколько игроков-алкоголиков, можно чего-то достигнуть на высшем уровне?

Штелле тоже шумно откусил от большущей шоколадной конфеты, глотнул чаю. Поставив кружку на поднос, встал, прошёлся до окна. Убедившись, что весна сильно запаздывает, и за последние десять минут так и не наступила, начал:

— В чемпионате точно за год ничего особо значимого достичь не сможем. Нужно войти в семёрку в нашей группе — значит, с гарантией остаться в Высшей лиге. Ну, если в группе сильнейших восьмыми-десятыми станем, и то неплохо. А вот побороться за Кубок СССР, специалисты говорят, вполне возможно. Якушин меня просветил, что большая часть клубов «вышки» в этом году сосредоточится на чемпионате из-за новой дебильной системы — четыре ведь команды целых выбывает. Так что в 1/16 мы поступим наоборот: пошлём самый сильный состав. Ну, а дальше уже ваше участие в тренировочном и воспитательном процессе даст свои плоды, и «Кайрат» всех будет рвать, как тузик грелку.

— Смеётесь, Пётр Миронович! Что можно сделать из слабого состава с прибавкой бывших пьяниц за месяц, ну, пусть даже за два?

А что им сказать? Что знает, в отличие от аксакалов, кто такой Лобановский и чего достигнет? Что знает, кто такой Кубильяс? Что в этом году, конечно, опоздал, но в следующем определённую селекционную работу проведёт? С их же и участием.

— Не все это плюшки. «Кайрат» буквально к середине сезона получит лучшую в стране тренировочную базу — она уже строится. Там будет два поля — одно обычное, просто огороженное рабицей, а второе — для игры пять на пять, или даже шесть на шесть. С подогревом газона зимой, с пластиковой крышей. Стены тоже сделаем из оргстекла, и туда снизу будет дополнительно заканчиваться тёплый воздух, но помещение получится не закрытым — под крышей останется зазор, да и сами стены не сплошные, так что воздух будет легко обновляться естественным путём. Кроме того, там будет бассейн под открытым небом с подогреваемой зимой водой. Соорудим и манеж — в сильные холода можно и там заниматься.

— Вот это правильно, — не выдержал Аркадьев сыпящихся плюшек. Нельзя зиму проводить в помещении — когда футболист бегает по дереву или бетону, то в ногах работает совсем другая группа мышц, чем когда он тренируется на газоне.

— Так мне ваш Хитрый Михей и сказал. Продолжу: там же будет построено общежитие на сто человек, а ещё — гостиница на пятьдесят двухместных номеров. Будет медицинская часть, тренажёрный зал. Сейчас специально нанятый моим другом бароном Биком специалист скупает по всей Европе тренажёры для ОФП.

Теперь на следующий год. Вы ведь все бывали на «Ацтеке»? Нет? Ну, расскажите, Борис Андреевич, соратникам. Построим на нашем стадионе такие же стены и крышу, или как это называется — потолок, что ли? Над зрителями, чтоб дождик их не мочил. Всё ж и у нас по осени бывает. Да и снегом поле меньше будет заносить.

— Подождытэ, Пётр Мыроныч, вы что, собыраытес слэдующэй зымой тут готовыться к сэзону? — Жордания тоже встал и в окно выглянул — нет, и он весны нэ увыдэл.

— Конечно. Прекрасные условия создадим — сухое тёплое поле.

— Нэт. Это ущэрбная практыка, — Андро Дмитриевич оглядел старичков, ища поддержки — те дружно затрясли головами. Паркинсон! Что поделать.

— Нужны спарынг-партнэры. Сыльные. И нужно нэ вариться в собствэнном соку — европэйскые команды, или южноамырыканскые. Нужно ездыт на турныры зымой, — и от избытка чувств захрустел «Гулливэром».

— Южноамырыканскые? — Пётр тоже захрустел. — Разорите вы меня нахрен. Ладно! Только не Южную предложу, а Центральную. Мексика устроит? Там у меня гостиница и пансионат выкуплены. Построим рядом поле для тренировок. Спарринг-партнёров найдем, организуем там что-то типа кубка Либертадорес, то есть, четыре их лучшие команды с континента и четыре из Европы — «Наполи» и «Аяксы» всякие, да пару наших. Понятно, «Кайрат», и позовём ещё кого из грандов. «Спартак»?

— И вы сможете это устроить? А что такое «Либертадорес»? — захрустел и Аркадьев.

— Турнир клубный, — мать вашу, Родину нашу, а с какого года этот кубок-то был? Раз спрашивают, то ещё точно не начали проводить. Вот так попаданцы и палятся — лезут не в своё дело, где полные профаны. Оправдание только одно: хотели ведь как лучше.

— «Либертадорес»… Нет, не слышал. Какой-нибудь мелкий, видимо. «Либертадорес» — это, думается мне, «освободители» по-испански. Венесуэла, наверное — любят там громкие названия всякой ерунде давать, — Аркадьев, покивал своим мыслям, — Венесуэла, точно. Слово-то знакомое, вот вспомнить не могу… ну да ладно. И вы всё это сможете устроить?

— Чего не сделаешь добрым словом, и даже добрым словом и пистолетом — то легко можно сделать призом в полмиллиона долларов.

— Да-а, — присвистнули все трое.