«Мяч в игре»: Футбол в советской художественной прозе

Если бы понадобилось изобразить символ физической культуры, мы воспроизвели бы Сфинкса, у которого ноги вола, торс льва, крылья орла и голова, конечно, человека. Т. е. освобожденный от эксплуатации человек должен развить в себе мужество и ловкость – как бы львиную, зоркость и мощность полёта орлиную при выносливости и трудолюбии вола[6].

«Поддержка занятий спортом одновременно и пропагандировалась, и практиковалась как важнейшая часть так называемой культурной жизни советского гражданина»[7]. В 1920–1930-е годы в моду входит спортивный костюм – в определенной степени символ нового человека. Распространяется культ здорового тела. Художники и скульпторы отражают образы занимающихся атлетов в своих творениях. Появляются рисунки спортивной тематики А. А. Дейнеки («Футбол» (1924), «Боксер Градополов» (1926), «Игра в мяч» (1932), «Футболист» (1932)), А. Н. Самохвалова («Девушка с ядром» (1933), «Девушка в футболке» (1937)). Одной из самых известных композиций скульптора И. М. Чайкова стали «Футболисты», созданные в 1928 году. Спортивные мотивы присутствовали при оформлении ряда станций московского метрополитена, построенных в 1930-е годы («Динамо», «Площадь Революции», «Маяковская»). Фигуры спортсменов и изображение состязаний появляются во многих кинофильмах первой половины XX века, например сразу в четырёх картинах, снятых в 1936 году, одновременно с «Олимпией» Л. Рифеншталь: «Строгий юноша», «Концерт Бетховена», «Вратарь», «Случайная встреча». В 1930 году в Ленинградском государственном театре оперы и балета был впервые поставлен балет Д. Д. Шостаковича «Золотой век». Либретто балета называлось «Динамиада» (от названия футбольной команды «Динамо»), его сюжетом являлся эпизод из жизни советских футболистов. Молодой Шостакович, известный уже на то время композитор, являлся страстным поклонником игровых видов спорта и с удовольствием согласился выполнить заказ на написание музыки к балету[8].

Культ здорового тела, поклонение физическому развитию присутствуют и во многих литературных произведениях начала XX столетия. Вот как, в частности, рассуждает о здоровом теле Борька Чертов, главный герой повести В. В. Вересаева «Исанка» (1927): «Это лето для меня какое-то совсем особенное. Как будто у меня только что раскрылись глаза на человеческое тело, как оно может быть прекрасно, как важно, чтоб оно было здорово и прекрасно, и как мало мы об этом думаем»[9]. В речи героя актуализируется проблема двойственной природы человека, дихотомии тела и души. Решение проблемы также заложено в монологе Чертова:

А нужно твердо знать вот что: человек должен постоянно смотреться в зеркало. Если он будет видеть своё тело, ему захочется, чтоб оно стало красивее, мускулистее, здоровее. И лицо своё нужно видеть почаще, чтоб оно было светлое, с ясными глазами, чтобы не было брюзгливых складок в губах. Тело так же действует на душу, как душа на тело. Если будешь ходить прямо, то и поникшая душа выпрямится: если сгонишь угрюмость с губ, она сойдет и с души[10].

Совершенствование души через тело посредством физических упражнений, игр с мячом, закаливания организма являлось новым в сознании советского общества, так как ранее физическое развитие ниспровергалось, осуждалось и становилось катализатором разнообразных проблем (например, воспитания): «Трудно было убедить общество в той огромной пользе, которую приносит регулярное занятие физической культурой, в том, что умственное развитие должно идти наравне с физическим»[11]. Если в сознании большинства представителей дореволюционного общества дух безоговорочно довлел над телом, то в 1920– 1930-е годы тело и дух не только уравниваются, но и вступают в отношения взаимовлияния: одно без другого не существует.

Значительное повышение интереса к физической культуре и спорту было продиктовано важнейшими событиями в истории России начала XX века. Знаменитый одесский спортсмен, футбольный арбитр Н. Н. Биязи писал: