Мякин

Мякину понравилось радушие дядьки, и, хотя некоторая насторожённость, присутствовавшая в нём почти всю дорогу, ещё не прошла, но предчувствие хорошего обхождения с ним в санатории стало Мякина расслаблять. Он перестал вертеть головой, осматривая интерьер холла, и неожиданно для себя уверенно двинулся по направлению, указанному дядькой. В коридоре он вступил на мягкую ковровую дорожку и сосредоточился на номерах дверей, дабы не пропустить номер нужного кабинета. Навстречу ему попалась парочка санаторных жителей с удовлетворёнными, расслабленными лицами, в одеждах, явно указывающих на то, что они только что посетили какие-то процедуры, и хотя парочка почти не обратила на Мякина никакого внимания, в их спокойных взглядах он обнаружил отсутствие постоянной тревоги, которая ощущается в глазах горожан, спешащих по утрам занять свои рабочие места.

В указанном кабинете ему довольно быстро оформили необходимые бумаги, и буквально минут через пять-десять миловидная медсестра с добрым круглым лицом проводила Мякина до его номера, кратко изложила, что ему надлежит сделать в ближайшее время, и удалилась, пожелав ему спокойного отдыха в его номере, который, как он сам себе представил, теперь на двадцать дней станет его домом.

Мякин огляделся вокруг. До посещения врача оставался почти час, а до обеда — и того больше. Его номер представлял собой довольно большую комнату с широкой кроватью, маленьким диванчиком в углу. Длинный стол с зеркалом напротив кровати, шкаф, тумбочка и пара кресел завершали мебельное убранство его нового дома. Мякин несколько отрешённо пошатался среди незнакомой обстановки, заглянул в туалет и душ, осмотрел шкаф и все ящики стола, сел в кресло и, взглянув на солидный чемодан, решил до посещения доктора разобрать всё, что супруга приготовила ему для санатория.

Через полчаса шкаф был заполнен рубашками, свитерами, брюками и прочей одеждой, которая обычно необходима мужчине средних лет в зимний период. Мякин, удовлетворённый разборкой чемодана, подошёл к большому окну и мечтательно взглянул на заснеженные ели и сосны санаторного пейзажа. Он попытался вспомнить, когда же в последний раз посещал лесную природу, и его воспоминания остановились в далёком детстве, когда он ещё совсем мальчишкой, учеником начальных классов, отморозил нос и щёки, катаясь на лыжах в сильный холод, а мать с причитаниями, охами и вздохами оттирала ему побелевшие места чем-то тёплым. Он с того случая запомнил только её вздохи и покалывания кожи на щеках и носу. А ещё он вспомнил, как из любопытства лизнул на морозе железяку и как язык прилип к промороженной поверхности, — и ему пришлось срочно бежать домой, держа в руках этот железный прут, и в тепле ожидать, когда железяка отлипнет от языка.

Мякин взглянул на настенные часы — пора было отправляться к доктору. Он переоделся в мягкие брюки и любимый тёмный свитер, забрал со стола санаторную карту и талон на питание, вышел в коридор и не спеша зашагал по светло-зелёной ковровой дорожке.

У кабинета врача в двух креслах расположились две угрюмые личности. Мякин вежливо поздоровался и спросил:

— Все к врачу?

Пузатый мужчина, сделав чуть приветливое лицо, ответил:

— Все туда.

— Тогда я за вами, — бодро сказал Мякин и расположился рядом с пузатым.

Пузатый поёрзал в кресле и пробурчал:

— Уже пятнадцать минут сидим.

Вторая мрачная личность — тощий мужчина — кивнул в подтверждение слов пузатого и добавил:

— Дамочка вошла проблемная. Такая любого доктора заговорит!

Мякин не знал, стоит ли ему включаться в разговор, и молча разглядывал дверь кабинета врача. В это мгновение дверь приоткрылась и немолодой женский голос, видимо, продолжая разговор, произнёс:

— Так я эту процедуру приму три раза и потом…

Из глубины послышался мужской баритон:

— Потом зайдёте ко мне, и по самочувствию мы определимся.

— А если я почувствую себя плохо… — Окончательно не открывая дверь, женщина осталась в кабинете.

— Тогда сразу ко мне, — ответил доктор.

— То есть сразу? — переспросила посетительница.

— Ну да, — послышался уверенный ответ.

— А если вас не будет? — спросила женщина.

— Тогда к дежурной сестре, — ответил доктор.

— Да, конечно, к дежурной, — неуверенно согласилась посетительница и вновь спросила: — А если ночью, что тогда?

Наступила пауза — видимо, доктор подбирал нужные слова.

— Тогда к сестре. Там у вас в книжечке есть номер телефона.

— Доктор, вы знаете, — послышался настойчивый голос пациентки, — я приехала одна. Мой муж — очень занятый человек. А если плохо станет ночью, кто позвонит по телефону?

В кабинете вновь возникла пауза.

— Нечего одной шляться по санаториям! — тихо прошептал тощий мужчина.

— А вы бы поторопили её, — предложил пузатый.

— Почему я? — ответил тощий.

Пузатый задумался и некоторое время соображал, что ответить.

— Хорошо, хорошо, — послышался докторский баритон, — я предупрежу дежурного врача и медсестру, чтобы за вами проследили.

— У меня номер… — Пациентка назвала цифру, которая показалась Мякину знакомой.

Пузатый ответил тощему:

— Потому что вы первый — сейчас ваша очередь.