Разговор резко прервался, а я еще долгое время стоял, слушая какофонию прерывистый гудков.
Почему человеку всегда мало? Почему приходится всегда бежать вперед, преодолевая некие препятствия, которые создаем сами? И что остается теперь? Признаться в своем бессилии? Очнуться? Позволить дыре жрать себя изнутри?
Я коснулся пальцами нескольких клавиш, воссоздав краткую унылую мелодию. На этот раз просчитался. Нужно набраться смелости и сообщить об этом Владу. Разве я все это время не служил ему исправно? Пусть придумает что-нибудь еще. Здесь я не в силах что-либо изменить…, как шахматная фигура для которой почти все кончено.
31
— Думаешь мне это интересно? Знать, от чего у тебя ничего не вышло.
— Игра не терпит слабаков.
— Плох тот игрок, который не хочет выиграть, еще хуже тот, кто выиграть не сумел.
— Как можно называть эту скучную череду происходящих закономерностей — жизнью?
— Если бы мне пришлось выбирать, я бы никогда не поставил на тебя — самовлюбленного идиота, которому ничего нельзя доверить.
— Выигрывает не тот, кто готов к проигрышу, а тот, кто знает что проигрыш невозможен.
— Ты оплошал. Несмотря на то, что получил полную подробную инструкцию.
— Не учитывать мои интересы, это как ссать против ветра.
Макс нервно сглотнул. Никакого желания произносить мысли вслух.
Нестерпимо хотелось прилечь. Он однозначно получил сотрясение. Тошнота накатывала волнами и он едва сдерживался, чтобы не отразить на лице весь калейдоскоп своего паршивого состояния. Может помолиться, что бы это чудовище наконец дожевало то, что пытается срыгнуть ему в рот, и убралось? Тогда можно будет проглотить ката*ин и расслабиться. Раствориться в череде предпраздничных и праздничных дней, просматривая один фильм за другим. Дождаться родителей, отыграть роль хорошего сыночка…
— На каком лугу ты сейчас пасешься?!
Громкий возглас Влада подействовал отрезвляюще. Макса вырвало из задумчивости и вернуло в реальность.
— Только не говори, что ты все это время не слушал меня…
Вот он, так близко. Прожигает недовольным взглядом своих равнодушных глаз. И этот перекошенный рот, в ореоле плотно сжатых губ, в нетерпении подрагивающие уголки. Где — то он это уже видел, совсем недавно, с той же отчетливостью. В другом лице. В лице парня, что отстаивал свои права на девчонку, которую не хотел ни с кем делить. Вернее делить с ним, с Максом.
Все как в зеркале. Но разве отражению кривого зеркала стоит верить?
— Я слушал. — Отчетливо произнес парень, ощутив боль в челюсти, которая тут же резанула виски. " Терпи, мать твою…Только не морщись." — Просто анализировал.
— Он анализировал, — Влада эта фраза развеселила, он улыбнулся во всю ширину своего рта, скользнув взглядом куда- то поверх головы собеседника. — Да, вижу, над тобой сгустилось облако глубокого анализа, которое вот — вот рухнет тебе на плечи. Готов принять всю тяжесть? Или поделишься мыслями со мной?
Чтож, от чего бы не признаться? Если он решил выйти из этого порочного круга.
— Я хочу понять причину. Причину всех этих действий. Твоего дикого азарта, интереса к этой девчонке..
— Зачем тебе это знать?
Макс отвел взгляд, ловя черные дыры. Хотелось послать все к чертям, развернуться и демонстративно уйти. Закрыться в комнате, увалиться на кровать. Дырявить взглядом ровный белый потолок или забыться глубоким сном. Но еще больше хотелось разобраться, вернее нет, — вырваться из этого круга. Круга глупых производных, которые множатся с каждым новым днем. Отыграть назад, в нужном месте поставить жирную точку и никогда не возвращаться к пройденному. Не знать. Не помнить. Не хотеть. Но раз уж все случилось в противоположную сторону — необходимо понять, что бы оправдаться. Перед самим собой. Выяснить причину своей зависимости и участия.
— Думаешь, знай ты причину, ты бы не оплошал? — Влад редко дожидался ответа.
— Возможно, я поступал бы более осмысленно…
Смешок брата, заставил пожалеть о вскользь брошенной, необдуманной фразе.