Мятеж

Воин на первый взгляд мало походил на одно из самых могущественных существ в Галактике. И дело было даже не в его носителе — невзрачном, невысокого роста сутулом и пожилом мужчине самого непритязательного вида, а в какой-то атмосфере опустошения, которая царила в этом отсеке. Воин встретил квестора, сидя на больничного вида диване в окружении такой ошеломляющей, стерильной бытовой пустоты, что сразу становилось ясно, насколько этот индивид в обыденной жизни был социально декомпенсирован[215].

Квестору не нужно было обращаться к справочнику психоневролога, чтобы сходу перечислить три десятка факторов общей ангедонии[216], переходящей в хроническую дистимию[217] — дефицит биогенных аминов, гипотериоз, уплощённый аффект[218], кататоническая депрессия, всё это на фоне обширной развитой толерантности[219]к гипердозам когнитаторов. Этот носитель нуждался в регулярной медицинской помощи, но, по всей видимости, предпочитал общение со специалистами пребыванию в типовом медлабе. Тот, конечно, мог на время справиться с симптоматикой, но в целом… Воин выглядел смертельно усталым человеком с потухшим взглядом и беспомощно опущенными руками.

Жалкое зрелище.

— Мне переслал ваш доклад бортовой квол «Принсепса», они вообще мало что понимают в такте и ничего не смыслят в человеческих стратагемах[220], просто делают, что им велят. Да вы проходите, присаживайтесь, мы тут надолго, магистр, или вы предпочитаете обращение «квестор»?

Так, только не будем теперь поминутно спрашивать «откуда». Квестор злился, не то на себя, не то уже и на Воина. И потому предпочёл остаться стоять.

— Мне не столь важно, как вы ко мне будете обращаться, куда важнее, чтобы вы меня услышали.

— Я уже заметил, с какой настойчивостью вы стремились осуществить нашу встречу, потому решил не тратить моё и ваше время на озвучивание банальной фактологии, а перейти сразу к аргументами. Разрешите, я перескажу своими словами.

Магистр в ответ сдержанно кивнул.

— Итак, в ваших документах приводятся расчёты распределения новых партий носителей для имплементации[221] их в миры следующей плановой волны заселения, таким образом популяция перечисленных миров, в особенности таких периферийных как Имайн, будет значительно деформирована в сторону повышения универсальных качеств, способствующих максимально быстрому социальному и интеллектуальному прогрессу, а также скорому формированию на этих мирах активного самоуправления и, в дальнейшем, вторичных волн космической экспансии, я ничего не упустил?

— В целом всё верно, однако есть один дополнительный момент, который в отчёт войти не мог.

Воин некоторое время пусто смотрел на квестора из-под выцветших бровей, потом кивнул и слегка дёрнул пальцами, мол, продолжайте.

— Конклав Воинов, возможно, не замечает, но вы перестали справляться с ростом числа колоний. И Потерянные миры — не самая большая проблема, посмотрите вокруг, вы до сих пор пытаетесь нас, если хотите, окормлять[222], как будто за бортом всё никак не закончится Век Вне, а мы по-прежнему — горстка беспомощных испуганных детей под вашим надзором.

Никакой особой реакции.

— Допустим.

— Вас не становится больше, все подобные вам предпочли исчезнуть, если продолжать в том же духе, то человечество начнёт дробиться, да что там, если я правильно интерпретирую происходящее вокруг Лидийского крыла — человечество уже дробится, рассыпается на глазах.

— И ваше «Новое лицо» — это ответ на угрозу?

Хм. «Угроза». Кажется, именно так вояки называют спонтанные эффекты, возникающие при компрометации файервола. Проговорка или?.. Или. У Воинов не бывает проговорок.

— Это ответ на любые угрозы. Человечество рождено быть автономным. Оно, если хотите, не имеет другой альтернативы. Отпустите его.

— Прямо сейчас?

Квестор покачал головой.

— Два поколения. Дайте Эру два поколения, и мы сможем вернуть людям их потенциал, а может, и расширим его изначальные горизонты, если сумеем справиться с Великим конфликтом Аш-Семнадцать. А вы, вы сможете уйти.

Воин, наконец, оживился, встал, подошёл к квестору, посмотрел на него вплотную, отчего у него снова сбился с ритма пульс и заблестел испариной лоб. Вблизи это существо было довольно сложно переносить чисто физически.

Жуткий аффект.

— Вы прекрасно знаете, магистр, что статистика аффективных и психических расстройств до сих пор коррелирует с частотой нашего появления в населённых мирах, что феномен Потерянных миров согласно вашим же докладам по-прежнему связан в основном с их оторванностью от основных маршрутов Цепи, что в первую очередь следует из небезопасности внешней навигации, кроме того, ваш знаменитый Конфликт в основном влияет не на то, как индивид переносит открытый космос и многомесячное одиночество, а именно на восприимчивость к Песне.

Квестор поморщился. Ему как учёному было неприятно вспоминать об этом, но раз сам поднял эту тему:

— Мы справимся с этим.

Но Воина было уже не остановить.