Мятеж

Рейес поймал себя на том, что встал из кресла, и вот уже они оба — «коллеги» — в унисон сверлят друг друга взглядами, на пару высматривая друг у друга что-то… что-то до боли знакомое.

— Улисс. В другом носителе. Это ты.

— Ты, Ромул, тоже изменился. И да, найти тебя было несложно, если знать твою слабость. Ты до сих пор думаешь, что Мать можно вернуть. Только ты один всегда предпочитал считать, что мы тогда убили её… не до конца.

Да о какой Матери он всё время твердит!

— Если мы её вернём, у нас будет шанс освободиться.

Улисс дружески потрогал Рейеса (или всё-таки Ромула?) за плечо и отвернулся. Остальные делали вид, что их тут нет. Кажется, на этот раз даже они не понимали, о чём речь.

А Ромул понимал. И он был в ярости от этого.

— Но вы не верите в то, что это возможно. Вы все, и ваши Воины.

Но Улисс пропустил эту реплику мимо ушей.

— Мы подлетаем. Твоя остановка.

— Ты мне так и не рассказал, зачем меня искал.

— Всему своё время. Тебе нужно немного остыть.

Вот придурок. И всегда таким был. Самовлюблённым, гордым, озлобленным одиночкой, готовым проломить лбом любые стены.

— А Мегаполис изменился.

Ромул бросил короткий взгляд в гемисферу.

— У него не было шансов, или ледник бы его смёл, или мы бы на него натравили серую слизь.

Сегодня же тематическая вечеринка архаичной лексики. Улисс в ответ пожал плечами.

— Да, место здесь было отвратительное.

Улисс, не этот, рыжий, а другой Улисс, был плотью от плоти Мегаполиса. Его духом, его законом, его десницей правящей и его десницей карающей. Он долгих три столетия был для Мегаполиса олицетворением одного из всадников апокалипсиса. И это всё, что ему есть сказать при виде этих иззубренных рукотворных скал, попирающих небо отсюда до самой Атлантики? Это здесь мы убили Мать. И потому здесь всегда будет тянуть несвежим трупом. Вспомнить бы ещё, ради чего мы совершили подобное.

Ромул огляделся. А он вспомнил этих двоих.

Глайдер замер, покачиваясь на подвеске.

— Ваш выход, сорр.

— Я тебе не «сорр».

Прихватив заветный контейнер с образцами, Ромул поспешил выйти в тамбур-лифт, на ходу герметизируя клапана куртки. За бортом был уже заметный минус.

Вокруг глайдера собрался кой-какой народ, всё-таки крупный перевалочный пункт, здесь всегда найдётся с дюжину бездельников, которым лишь бы поглазеть. Впрочем, давненько тут подобных штук не видели.

Улисс спустился с Ромулом как бы проводить.

— Ты думаешь, я не заметил?

— Что именно?

— Здесь Судья Энис, значит вы всё-таки дали ход твоей давней завиральной теории про «новое лицо», точнее, на него клюнули мозголомы с Эру, плюс этот, из журидикатуры, цепной волк Тетиса, как его, просекьютор Даффи со своим глобулом. Вы решили учредить в Галактике какой-то трибунал? На мелочи ты не размениваешься, правда?

Улисс больше не улыбался.

— Ты же знаешь, я единственный из всех остался в строю, приглядывать, и вообще. У нас проблемы, Ромул, большие, серьёзные проблемы.

— Воины не справляются? Или у тебя кончились эффекторы?

Улисс покачал головой, морщась на ледяном ветру.

— Я боюсь, что Воины, напротив, справляются излишне рьяно. У нас мятеж.

Ромул внезапно растерял всю показную браваду и убрал с лица это брезгливое выражение.

— Неужели всё-таки Финнеан? Так это же хорошо!

Улисс не желал разделять его восторгов, помрачнев ещё сильнее.

— Нет, не хорошо. Да, это единственное пока воспроизведённое событие Большого Цикла с тех пор как Хранители ослепли, но чем дольше я вглядываюсь в эту историю, тем больше вижу расхождений. Это другой мятеж. Хоть и с теми же участниками. И когда на горизонте возник Симах Нуари…

— А эта тварь тут каким боком?

— Таким, что твой любезный соорн-инфарх пообещал разрушить Цепь, если мы не приберём за собой в кратчайшие сроки.

Ромул с сожалением посмотрел на контейнер в своей руке. Кажется, и правда пан-биологию придётся отложить до лучших времён.

— Вот прямо мы? В смысле мы с тобой.

— Всё верно. Ты же знаешь, он отказывается считать Воинов акторами в истории человечества.

— И не без оснований. Пешки, несчастные пешки.

— Вот тут ты и не прав. Я вижу все признаки того, что единственная пешка тут — контр-адмирал Финнеан, и имён некоторых кукловодов мы ещё даже не знаем. Но Воины к осуществлению этого мятежа приложили самые непосредственные усилия. Как и дражайшие спасители. Квантум, Эру. Кто знает, какие ещё из Семи миров замешаны. Даже ирны!

Ромул вопросительно вскинул бровь. Любопытно.

— И всё-таки ты решил привлечь к расследованию журидикатуру?

— Тетис всегда ратовал за соблюдение равновесия. Вот пусть и постараются. Во всяком случае Даффи и его ребята поставят на уши всю Галактику, но не отступят.

— А на случай, если всё-таки отступят, то ты решил подключить к этому делу меня? Мне прямо сейчас начать разогревать искру?

— Не ёрничай. Это не шутки, не будь ситуация предельно серьёзной, я бы тебя не стал трогать. Ты же знаешь, я не могу принимать в этом деле непосредственного участия, мне по-прежнему в спину дышит…

— Кора.

Улисс с досады аж крякнул.

— Не называй это существо по имени. Не буди лихо.