"Сегодня (29.09.93) довелось вплотную столкнуться с омоновским зверьем. Никогда не забуду свиное рыло командующего избиением людей у метро «Баррикадная». Облаченная в каски и бронежилеты жандармерия до костяного хруста запихивала людей в метро. Я оказался позади цепочки, орудующей щитами и дубинками, и попытался схватить одного из «героев» за плащ-накидку. На меня тут же набросился обладатель чудовищного подбородка с тугим ободом жира над горлом. Но в суматохе люди оттеснили меня. Потом я попытался обратиться к человеку в милицейской форме с погонами майора. Но на меня взглянули совершенно пьяные глаза и в лицо пахнуло перегаром. "Депутаты сегодня никто", — сказал он, даже не взглянув на удостоверение, и два дюжих молодца отшвырнули меня в толпу.
"Я остановился и стал смотреть на площадь перед метро "Улица 1905 года", где стояло подразделение со щитами, в касках, с автоматами и дубинками… два удара в голову свалили меня с ног. Поднявшись, я увидел перед собой командира и спросил у него: "Как фамилия, бандит?" Он сказал:
"Сейчас скажу!" — и ударил дубинкой по правой руке, которой я успел прикрыть лицо. Посыпались удары по спине. Заломили руки и потащили через площадь к метро… меня поставили лицом к забору и стали бить по спине и бокам будто мешками с песком или боксерскими перчатками. Дышать до сих пор больно. Все задержанные в автобусе оказались случайными прохожими, все были избиты. Почти до полуночи задержали в 43-м отделении милиции. У многих пропали вещи, деньги, документы".
30 сентября в Москву прибывают подразделения ОМОН из Северной Осетии (3000 человек), из Питера, офицерский полубатальон из Твери. По некоторым данным наготове к этому моменту были и 1200 боевиков-общественников, пригретые мэрией Москвы (подпольная национальная гвардия). В ночь оцепление Белого Дома было усилено БТРами дивизии им. Дзержинского.
Весь день у станции метро «Баррикадная» проходили митинги, разгоняемые ОМОНом.
— … меня догнали сотрудники милиции, затащили в служебный автобус, обыскали и зверски избили кулаками и резиновыми дубинками. При обыске у меня были похищены 30 тысяч рублей. Во время избиения грозили убить, а ночью труп мой выбросить в Москва-реку.
— Полковник милиции скомандовал: "Батальон, к бою!" — и «бой» (избиение безоружных людей) вооруженными до зубов омоновцами начат. Около меня оказались две женщины, их сбили с ног и пинали. Резиновыми дубинками меня били по рукам, плечам и, поскольку я пытался прикрыться кейсом, он оказался пробитым в нескольких местах, сломаны замки, из него высыпались книги и другие вещи, поднять которые не было никакой возможности.
— Стали бить по голове, в пах, в живот. Один из них все сильнее душил меня. Когда я чуть не потерял сознание, он отпустил меня и ударил в нос. У меня в глазах появились розовые круги, на плащ полилась кровь. Заболела голова. Они приказали водителю везти меня в отделение. Привезли в 43-е отделение, опять выкрутили руки, выволокли из автобуса, поставили у стенки с поднятыми вверх руками и стали обыскивать… Продержали 6 часов.
— В 88-м отделении милиции старший лейтенант в ответ на заявление арестованных, что они будут жаловаться прокурору, сказал: "На х… мы видали вашего прокурора".