Мятеж в империи

— Посмотрим, — сухо произнес я и достал портсигар.

Последнее время стараюсь курить как можно меньше, но папиросы слишком быстро заканчиваются.

— Ситуация складывается следующим образом, — произнес мятежник довольным голосом. — Численное превосходство армии эсеров над вашими солдатами – чуть ли не втрое. Если не верите, можете расспросить своего советника – его же Анзором кличут? Он из бывших воров, которые никогда со своим ремеслом не разлучатся. Так вот, территория Крыма мешает нам выполнять стратегические задачи, но и направить туда большинство войск не можем, пока есть угроза в вашем лице и стоящей за вами Сибири. Мое предыдущее предложение в силе, но если вы его вновь отвергнете, то придется мне отдать приказ и подчинить территорию, которую вы считаете своей.

Хм, он настолько самонадеян? Даже если у него под ружьем в три раза больше солдат, в достатке тяжелой артиллерии, то где же те офицеры, которые открыли бы ему глаза, что атаковать с таким превосходством бессмысленно. Обороняться всегда легче!

— Другими словами, — уточнил я, — вы объявляете мне ультиматум и грозите войной? А не боитесь, что приму вызов, а меня еще и войска императрицы поддержат?

— Нет, последнего не боюсь, да и первого тоже, — усмехнулся Чернов. — Ваши солдаты при первом же боестолкновении большей частью перейдут на нашу сторону, и штыки обратят против своих офицеров!

— Посмотрим, — скептически заметил я. — Ультиматум не принимается. Мы в любом случае собирались покончить с мятежом. Так что еще можете вымолить себе прощение, если сложите оружие и покаетесь.

— Разговор зашел в тупик, — сделал якобы расстроенный голос Чернов. — Что ж, вы горько пожалеете.

Он не стал прощаться, связь оборвалась. Я повесил телефонную трубку на рычаг и посмотрел на стол, где рассыпались крошки табака из смятой пальцами папиросы. Достал из портсигара целую и закурил глубоко затянувшись. Выпустил табачный дым к потолку и задумался. Ждать ли нападения мятежников или попытаться нанести удар на опережение? Самолеты для прикрытия бронетехники еще не готовы; если я правильно понял Терешкина, то ему потребуется два или три дня. Нет, минимум неделя, двигатели необходимо обкатать, а потом сделать несколько пробных вылетов. Черт! Времени нет!

— Иван Макарович! Мне дозвонился градоначальник Нижнего Новгорода, у вас линия была занята! — заглянул ко мне возбужденый адъютант.

— Что-то произошло? — озадачился я. — Савелий Петрович, вы толком говорите!

— Час назад перед городом сосредоточились силы мятежников, — быстро проговорил мой адъютант, — а двадцать минут назад начался артобстрел! Войска эсеров собираются штурмовать, и их намного больше, чем защитников. Не продержится Нижний Новгород! Да и в самом городе начались перестрелки, похоже, мятежники оказались среди солдат или группами заранее проникли, готовя переворот!

— Барышня! — снял я трубку телефона. — Наместник Урала говорит, срочно связь с управой Нижнего Новгорода!

— Простите Иван Макарович, уже пытались соединиться, на линии повреждение, связи нет, — извиняющим тоном ответила телефонистка.

— Тогда с начальником штаба соедините, — попросил я.

Гастев оказался на месте, он как раз демонстрировал графу Кутайсову возможности гранат и минометов. Это мне доложил сам начальник штаба. Атаман Ожаровский также с ними находился, уже через сорок минут у нас началось экстренное заседание, но перед этим в войска ушел приказ о боевой тревоге, и чтобы готовились к маршу.

План действий на случай атаки мятежников у нас имелся. Тем не менее никто не ожидал, что это произойдет так быстро. Если честно признаться, то мы не успели как следует подготовиться, хотя и торопились. Чернов и его соратники, нужно отдать им должное, нас могли переиграть, если бы ударили на пару недель раньше. Да, промедление для мятежников сыграло нам на руку. Потери, конечно, будут, их не избежать, но сюрприз мы преподнесем.

— Так, господа, сейчас отправляем колонну бронемашин и все имеющиеся танки на столицу. Эсеры развязали против нас войну, мы им должны адекватно ответить и нанести поражение. Прикрывать технику с воздуха буду лично! — заявил я и встал.

— Нет, — неожиданно произнес граф Кутайсов, — простите, ваше высокопревосходительство, но вы должны из своего кабинета руководить, и не подвергать себя риску. Мы, простите, заранее за вашей спиной посовещались и решили, что под шальную пулю вам голову подставлять никак нельзя. На кону империя, и мне сложно представить, что произойдет, если мы вас потеряем.

— Сговорились? — перевожу я взгляд с одного на другого.

В кабинет вошли моя сестрица с Терешкиным, Анзор с Симой и Портейг. Они демонстративно загородили выход.

— Прости, Иван Макарович, но мы тебя отсюда не выпустим, — произносит Анзор. — Знаем же, что побежишь впереди всех и будешь в самом пекле. Ты нужен живой, всей империи и нам.