Мятежная чародейка

– Завтра я направлю Блюстителей на все наши границы, и они наложат заклятие истины на каждого прибывающего в графство, – прогремел отец. – Если мы сцапаем Тёмного, поверь мне, я сумею заставить его говорить и выведаю все их планы!

– Я хочу сказать тебе нечто важное… – попыталась наконец заговорить Прюнель.

Но отец ещё не закончил.

– Левен раздосадован, он всерьёз собирался помериться с ними силами. Ну что ж, это в порядке вещей, он стал мужчиной и рвётся проявить себя. Я сейчас внимательно к нему присматриваюсь – как бы его не прельстила тёмная магия, это всегда так быстро случается! И вдруг нá тебе! – не пришлось принять участия в бою. Так что имей в виду: он в прескверном настроении; не обращай на него внимания, завтра ему полегчает. – Рок поднял указательный палец. – Тихо, он как раз возвращается из конюшни.

И в самом деле они услышали, как Левен, по своему обыкновению, неосознанно насвистывает мотивчик собственного сочинения. Прюнель сдержала сильное желание возвести глаза к потолку. Разговаривать в присутствии Левена невозможно, придётся терпеливо ждать удобного случая!

Молодой человек открыл дверь, вошёл, стуча по полу тяжёлыми сапогами, и тоже сел за стол. Он отсутствовал всего несколько дней, а уже заметно изменился, стал более крепким, почти таким же внушительным, как отец.

С улыбкой на губах Левен уставился на Прюнель.

– Ну как, сестрёнка, рада, что мы вернулись? – спросил он.

Покопавшись в своём мешке, он вынул свёрток и протянул его девочке.

Она разорвала бумагу и обнаружила внутри сладкий хлебец, восхитительное лакомство из восточных земель графства.

– Ой… это очень… спасибо, Левен, – пробормотала Прюнель, удивлённая подобным великодушием.

Даже Рок казался изумлённым.

Левен налил себе кружку напитка, осушил её почти одним глотком и удовлетворённо выдохнул.

– Представьте себе, когда я покидал дом Рюиссо, со мной случилось нечто невероятное. – Он замолчал, посмотрел по очереди на отца и сестру и продолжил: – Еду я спокойно, как и полагается храбрецу, любуюсь закатом, кроликами, которые весело прыгают в сторону от дороги…

Снова молчание, и снова большой глоток пива.

Это раздражало. Что это с ним? Почему он никак не перейдёт к сути дела?

– Приблизившись к дикому месту, Волглой пустоши, я решил пойти в город длинным путём. Пешком, чтобы дать отдохнуть коню. Знаете, по белой дороге, которая бежит вдоль узкого рукава реки?

Рок кивнул, а у Прюнель спёрло дыхание. Волглая пустошь, белая дорога, рукав реки…

Вот и всё. Девочка очень хорошо понимала, куда клонит брат!

– И вдруг – надо же, какая неожиданность! Представьте себе, через реку перекинут мост. Новенький, как свежее яйцо. Очень красивый и сработанный мастерски.

– Без сомнения, творение какого-нибудь ученика, который тренировался в наше отсутствие, – заметил отец. – А что, хорошая мысль – мост всегда полезен! Разрешения никто не спрашивал, но мы не станем порицать этого неизвестного подмастерья – он работал на благо всех.

Его слова ничуть не утешили Прюнель, ибо на обращённом к ней лице Левена читались только суровость и угроза.

– В каком-то смысле безусловно, – ответил брат. – Мы могли бы даже поблагодарить его лично, поскольку заклинания всегда имеют клеймо… Я наложил распознающее заклинание и узнал имя строителя. Строительницы, если быть точным!

Его сестра мгновенно побледнела, как будто кровь застыла у неё в венах.

Рок нахмурил брови.

Левен, презрительно изогнув губы, заговорил снова:

– Вот почему я склоняюсь и поздравляю создательницу этого великолепного сооружения. – Брат издевательски поклонился младшей сестре. – Я имею в виду… нашу дорогую Прюнель!

Быстрым движением он схватил хлебец, который преподнёс ей, и с дикарским видом слопал его.

Глава 8

За словами Левена последовала тяжёлая тишина.

Прюнель пристально, не веря своим ушам, смотрела на него. За что он ненавидит её до такой степени? Девочка даже не догадывалась о существовании клейма чародея на творениях сильной магии. Вот дурёха! Надо поскорее объясниться. Держа ладони на столе, она наклонилась вперёд, стараясь поймать взгляд Рока, который с ошеломлённым видом разглядывал пятнышко на скатерти.

– Клянусь, я хотела рассказать тебе об этом сама! – воскликнула Прюнель дрожащим от волнения голосом. – Я не собиралась скрывать свои…

Отец вскочил так быстро, что уронил стул. Его глаза, обычно орехового цвета, казались темнее, чем беззвёздная ночь, и холоднее, чем январский дождь. Лицо сделалось пурпурным и ожесточилось от ярости. Он ткнул в дочь обвиняющим указательным пальцем.

– И ты тоже хочешь навлечь несчастье на этот дом, да? – проревел он.

Прюнель отшатнулась, изумлённая его необузданным гневом.

– Нет, вовсе нет, позволь мне объяснить, прошу тебя. Я не…

Она не смогла закончить фразу. Рок со свирепым видом бросился к ней, схватил за плечи и силой поднял.

– Как ты посмела пренебречь законом? Ты, моя обожаемая дочь, такая правильная, такая любящая, которой я так гордился! Единственная, кого я считал неспособной разочаровать меня!