Мятежная любовь

Малышка на его спине тоже стала успокаиваться. Она доверчиво прижалась к нему и тихонечко сопела ему в плечо, обхватив Сэма за талию. Иногда она подрагивала, будто во сне, или от холода. Сэм не знал об истинных причинах, но подумал, что надо бы дать ей поспать. А для этого придётся приземлиться.

* * *

Мы летели вперёд под проливным дождём, нещадно хлещущим наши тела. Переживания минувшего дня настолько изнурили меня, что происходящее сейчас я сочла за временную передышку от бед. Спокойствие заволокло моё сознание, тёплая спина Сэма согревала, а плавные махи крыльев усыпляли. Но я изо всех сил боролась со сном, чтобы не разжать руки и не соскользнуть вниз.

Мне показалось, что Сэм понял моё состояние и пошёл на снижение. При свете молний я увидела под нами густой лес и дорогу, петляющую меж деревьев. Именно на неё приземлился Сэм и, пробежавшись, остановился.

— Как себя чувствуешь? — спросил он, оборачиваясь.

— Устала, — призналась я.

— Потерпи, — подбодрил он и пошёл вперёд, переходя на неспешный бег.

Он не стал убирать крылья, а сложил их на спине, укрыв меня. Я совсем обмякла, съехав немного вниз, но Сэм придержал меня крыльями. Под ними было тепло, как под одеялом, и я не смогла больше бороться со сном.

Когда проснулась, мы неслись аллюром. Моё тело подпрыгивало в такт поступи скакуна, а его крылья удерживали меня на мощной спине. Пошевелившись, высунула голову из перьев и огляделась. Предрассветная дымка рассеялась меж деревьев густого леса, и узкая тропа вела нас в неизвестность. Дождь прекратился, но мокрые ветви деревьев всё ещё обильно роняли на нас капли.

— Проснулась? — спросил Сэм на скаку.

— Ага, — сонным голосом откликнулась я, усаживаясь поудобнее, и вновь обхватывая торс парня.

Сэм не стал убирать крылья, продолжая уберегать меня от утренней прохлады. Я оживилась и с интересом крутила головой, хоть пейзаж и не изобиловал разнообразием. Интересно, а Сэм знает, куда едем? Или скачет, куда глаза глядят? Похоже, что он здесь впервые. Вряд ли он бывал в чаще этого леса.

Устав и проголодавшись, остановились. Сэм принял человеческий облик, и даже с помощью магии надел на меня зелёное платье с перламутровой вышивкой. Расстелил на траве плед и заставил его яствами. Ура, еда! Мои ноздри жадно задвигались. Плюхнувшись на плед, принялась за еду.

Утолив первый голод, решила поболтать.

— Зачем ты помог бежать мне? — наконец-то удосужилась поинтересоваться, делая большой глоток виноградного сока. Холодная игристая жидкость приятно расслабляла, и многие беды уже не казались мне столь страшными. — И куда ты меня везёшь?

Сэм немного помолчал и, отставив кубок с соком, завалился на спину, заложив руки за голову.

— И сам не знаю, — признался он.

Я последовала его примеру и прилегла, устремив свой взор в бездонное голубое небо.

— Чего не знаешь? Зачем помог бежать, или куда везёшь? — уточнила я.

— И то и другое, — хмыкнул он, и я почувствовала на себе его взгляд, но сделала вид, что ничего не заметила. — Отныне мы оба — изгои общества. Ты — рабыня, а я — беглый кентавр. По законам нашего племени кентавр не имеет права обособленно владеть женщиной. Исключение — жена. Я сокрыл тебя от братьев и этим совершил тяжкое преступление.

Я оторопела. Преступление? Вот даже как? Вчера думала, что по поводу преступления шутит.

— И что, твои братья как-то должны наказать тебя за содеянное? — не поняла я, переворачиваясь на бок. Сэм повернул голову и наши глаза встретились.

Он усмехнулся и снова уставил взгляд в небо, будто ему было больно смотреть мне в глаза.

— Братья? Не думаю, что они хотели бы огласки. Они бы предпочли замять происшедшее и скрыть ото всех моё бегство. Но беда в том, что наше племя чувствует проблемы каждого. Поэтому моё бегство уже является всеобщим достоянием.

— Говоря о племени, что ты имеешь ввиду? — снова не поняла я.

— Мы — не единственные кентавры среди тёмных магов. В племя входят все семьи, или — табуны — как принято называть на собрании Верховного Совета. Отныне я вне закона.

Я почувствовала, как забегали мои глаза, будто меня поймали на чём-то постыдном.

— Если так всё серьёзно, зачем тебе нужно было помогать мне? — еле проговорила я, борясь с внезапным онемением губ.

— Пожалел! Или ты хотела разделить удел своих подруг? — раздражённо ответил Сэм, понимая, что я знаю о причине, но для чего-то спрашиваю.

— Прости, — выдохнула я.

— Да что уж теперь? — его голос обрёл какую-то беззаботность, словно его поступок не казался ему столь тяжким, коим виделся в глазах закона. — Что сделано, то сделано. Я ни о чём не жалею. Какое-то время нам удастся укрываться от погони. А потом видно будет.

У меня аж дыхание спёрло от услышанного.

— То есть ты полагаешь, что в итоге нас найдут? — уточнила я, совсем не рассчитывая на то, чтобы вновь оказаться рабыней.