Мятежная любовь

И тут зеркало треснуло, начало крошиться. Арно отскочил и под ноги ему ссыпались миллиарды сверкающих осколков.

— Что ты наделал? — закричал на него Ричард, подбегая к осколкам. — Это зеркало связано с потусторонним миром. Ты нарушил эту связь!

— Зачем она нам нужна? — безучастно подёрнул плечами Арно.

— Затем идиот! — это уже орал на него Сэм, — что мы отныне не выберемся отсюда! Другого выхода нет!

— О, боги! — взвизгнула я, закрывая лицо ладонями. — Не может быть! Что же я наделала!

— Так это ты разбила зеркало? — Сэм, видимо, упустил момент, когда я лупила по зеркалу что есть мочи. — Это сделала ты? Говори!

При этом он ухватил меня за подбородок и резко развернул лицом к себе. Его глаза горели негодованием. Таким злым я его, наверное, не видела.

Сознаться в содеянном страшно, но надо.

— Да, это я чрезмерно сильно ударила, — качнула головой.

Сэм отпустил меня и принялся мерить шагами пространство у зеркала. Казалось, что стоит мне перегнуться сквозь опустевшую раму, как я смогу коснуться Арно, или собрать осколки, чтобы восстановить их целостность.

— Очень плохо, — прошелестел возле моего уха потусторонний голос одной из оживших статуй.

— Очень плохо, — вторил ему другой.

Лучше бы они молчали! Мало того, что вид имели бледный, загробный, так ещё и говорили замогильными голосами!

— Отстаньте все! — скрипнула я зубами, сердясь на саму себя. Как я могла не рассчитать силы и ударить о зеркало?

— Ну что ж, — на сей раз это был голос Сэма, — раз так, то придётся выживать в зазеркальном мире. Не самое лучшее место для жизни, но выбора нет.

Я окончательно сдрейфила.

— Выбраться не удастся? — голос предательски дрогнул, а на глаза навернулись слёзы.

— Я не слышал ни об одном случае, где маг, попавший в зазеркалье, вернулся бы в мир живых.

— Живых? — переспросила я. — Так что, выходит, мы мёртвые?

— Не совсем так, — Сэм знал об этом мире довольно много. Видно, частенько прятался здесь от братьев. Успел всё изучить. — Живые остались в мире живых. Мы попали в мир теней. Мы отличаемся от них энергетикой, но со временем потеряем и её, превратившись в теней.

Такой расклад вещей меня совсем не устраивал. Хотелось оставаться живой и вернуться в мир живых.

— Может хоть один маленький шанс есть? Мы можем вернуться? — стала задавать глупые вопросы.

— Я уже сказал, что нет. Возможно, я чего-то не знаю, о чём надо бы узнать. Так что нечего околачиваться вокруг пустой рамы. Она перестала быть проводником между мирами.

Хоть он и сказал, что пустая рама нам не пригодится, я не могла отойти от неё. Села по-турецки и, сложив руки на груди, принялась раскачиваться, умоляя зеркало вернуться на место.

— Решила остаться тут? — голос Сэма прозвучал с издёвкой. — Думаешь, что твой муженёк протянет руку и вытащит тебя из небытия? Забудь об этом!

Мне стало больно от того, что я попала сюда из-за Сэма. Поднялась и принялась наседать на него.

— Да как ты мог так подло подвинуть зеркало, чтобы я влетела в него?

— Хотел попугать. А то строишь из себя неведомо что. В главнокомандующие записалась. Весть о воинственной женщине облетела всю округу. Удивился, когда узнал, что это ты. В моей постели, помнится, та не была такой воинственной.

Я звонко шлёпнула его по лицу. Он ухватил меня за руку и, нависнув надо мной, злобно прошептал.

— Прибереги свой злобный нрав для своего мужа. А для меня ты как была рабыней, так и осталась. Не потерплю мерзких выходок. Знай своё место, женщина!

— Да как ты смеешь? — выкрикнула я, но тут же его губы приглушили мой голос.

Поцелуй длился недолго и был довольно грубым. Когда губы Сэма оторвались от моих, его глаза сверкнули яростью.

— Ты всё так же хороша на вкус. Люблю строптивых девочек. Не заставляй укрощать себя, а то это я умею очень неплохо.

Я зарделась, понимая, что он имеет ввиду.

— Оставь меня, — попыталась вырвать руку, но мне не удалось.

— Не извивайся. Смирись с действительностью. Здесь и сейчас только я и ты. Мы живы и должны сообща найти выход. Любое противостояние ослабляет нас. Давай заключим перемирие. Отношения выясним по возвращению… если оно случится.

Последние три слова он произнёс тихо, адресуя их самому себе, но я услышала. Только сейчас поняла, что ситуация чрезвычайно сложная и что я завишу от наглого кентавра.

— Здесь можно обрести вторую ипостась? — на всякий случай уточнила я, надеясь, что если он будет нападать, то мой хищный облик защитит меня.

— Нет. Здесь мы такие, какими нас создала природа.

Я уныло обвела глазами призрачный зал. Тот, в котором были сейчас мы, а не тот, который остался за рамой. Он был точной копией оригинала, но здесь царил сумрак, с писком метались летучие мыши, призрачные маги разбрелись по залу, словно стараясь найти переход в мир живых.

Колонны оказались изваяны из людских черепов. Пустые глазницы уставились на нас, а через их пустоты проскальзывали змеи. Плющ завил не только колонны, стены, но и окна. Пустота зеркала, через которую можно было видеть мир живых, затянулась дымкой, и плющ принялся овивать раму.

— Мне страшно, — призналась Сэму. — Сделай что-нибудь.