Мятежная любовь

Я замерла с занесенным над камнем кулаком. Когда все успело так измениться? Что он такого сделал со мной, что теперь я так спокойна? Ведь еще недавно у меня мороз по коже был из-за упоминания подземелий и заточений в книгах… Когда я успела так измениться?

Стоит задуматься об этом, и все кажется таким странным. Но все же я определенно должна сказать Сатане спасибо!

…Демоны, представляю, какое у него будет выражение лица, после таких заявлений…

Я усмехнулась, продолжая изучать стены.

Конечно, я не надеялась, что сейчас дуну-плюну, постучу, скажу «ахалай-махалай» и стена отъедет в сторону. Но все же я пыталась найти хоть что-то, что могло бы быть полезно.

В моей темнице было окошко. Почти под самым потолком. Малюсенькое. Узенькое. Но даже такое — с решеткой. Я оставила его напоследок, потому что едва ли доставала до проема кончиками пальцев. Ощупывать его приходилось в прыжке.

Поэтому, когда мои пальцы ухватили что-то маленькое и холодное, я подумала, что это часть решетки. Но опустившись на пол, поняла — предмет остался в моей руке.

Невидимка для волос.

От радости брызнули слезы. Мне хотелось немедленно броситься к двери и попытаться вскрыть замок.

Но я заставила себя сесть и успокоиться.

Слишком долго я одна. За окном уже темнеет. Значит, кто-то должен придти и принести мне еды.

Сама не знаю, откуда у меня такая уверенность. Но голодом морить меня точно не будут.

Я откинулась на холодную стену.

Подождем. А потом у меня будет целая ночь на то, чтобы выбраться отсюда…

Удивительно, но я оказалась права. Где-то через час (может раньше, может позже — кто тут разберет) появился черт в маске. Он молча протолкнул в узкое отверстие в решетке миску с едой и миску с водой. Рядом легла ложка.

— Знаешь, люди собакам тару для еды и то приличнее подбирают, — проворчала я.

Черт не ответил. Но и не уходил.

— Что-то еще?

Я встала, размяла затекшие ноги и подошла к мискам.

Мятежник нетерпеливо дернул рукой.

А, видимо, ему велено проследить, чтобы я поела, а потом забрать приборы.

Я не стала мучить парня и разделалась с мерзкой на вид, но вполне приличной на вкус кашей в рекордные сроки.

Черт все так же молча склонился к отверстию и протянул руку. Я послушно протолкнула туда миски и ложку. На мгновение наши пальцы соприкоснулись. И я почувствовала холодок металла в руке.

Я вскинулась и столкнулась взглядом с яркими зелеными глазами.

— По…

— Тихо, — на самом краю слышимости.

Я кивнула.

Он взял посуду и выпрямился. Бросил на меня долгий взгляд. И быстро ушел.

Я даже не знаю, кто это был…

Забившись в самый темный угол камеры, я разжала кулак. На ладони оказался ключик. Совсем маленький. Слишком маленький, чтобы подходить к решетке. Значит, он от ошейника.

Значит, это ловушка.

Если я правильно все понимаю, пентаграммы и ошейник блокируют наруч и печать Сатаны. Иначе в них просто нет смысла. Особенно в ошейнике.

И тут какой-то добрый чертик мятежник дает мне ключик. На, сними «украшение» и Верховный найдет тебя через печать. Как минимум получит такую возможность.

Приведи его в ловушку Эвона.

Ну уж нет.

Я уже собралась выкинуть ключ в окошко, но передумала. Если я смогу выбраться, связь с Сатаной понадобиться мне позже.

Пока мне стоит заняться замком…

Хорошая ли это теперь идея?

Я выгнула невидимку и принялась за работу.

Они ведь ждут, что придет он. А не что попытаюсь уйти я.

Продолжая ковырять замок, я напрягла слух. В коридорах точно никого не было. Или где-то дальше очень толстые двери…

В любом случае, хуже уже не будет. Сатану я позвать не могу. Не стану подвергать его опасности. Свежи воспоминания о том, как все было в прошлый раз. Верховный — хороший рассказчик…

Так, не отвлекаемся.

Я еще какое-то время мучила невидимку и замок. А потом в тишине коридора раздался громкий щелчок.

Кажется, я даже дышать перестала.

Минута. Другая. Третья. Никто не появился.

Решетку я открывала со скоростью подбитой из лука улитки — опасалась скрипа плохо смазанных петель.

Обошлось.

Темный коридор уходил в две стороны. Мятежник с едой пришел справа. Я решила сходить налево.

Некстати вспомнился Сат и его шуточки про Асмодея. Я подавила нервный смешок.

Мне было страшно. Очень страшно. И как бы я не храбрилась. Как бы ни успокаивала себя. Я все равно боялась.

Вся разница в том, что сейчас страх заставлял меня пытаться спастись.

Коридор, освещенный только светом бледной луны, льющимся из узких окошек под потолком, закончился массивной дверью. Что очень подозрительно — открытой.

Я достаточно долго простояла в темноте, прислушиваясь к звукам ночи. Но признаков присутствия людей или чертей не обнаружила.

За дверью обнаружился еще один коридор. Но уже освещенный факелами.

По обе его стороны располагались двери. Множество дверей.

Я толкнула ближайшую и вошла в практически пустую комнату. Каркас кровати и комод, прикрытый белой тканью, — вот и весь интерьер.

Но в комнате обнаружилось самое главное — огромное окно.

Я подошла к нему и стала вглядываться во тьму.