Мятежник

— Немного бренди? И еще одну сигару, полагаю, — Дилейни подумал, что было бы забавно развратить сына преподобного Элияла Старбака. А кроме того, по правде говоря, Старбак ему нравился.

Мальчишка был наивным, но со стальным стержнем внутри и хорошо соображал, даже если сейчас эту сообразительность затмевали страсти. Одним словом, Старбак однажды мог бы пригодиться, а если когда-нибудь он бы ему понадобился, Дилейни смог бы напомнить о долге, который возник этой ночью в результате отчаяния и наваждения.

Потому что Дилейни теперь стал агентом Севера. В его квартиру пришел некий человек, представившись клиентом, а потом протянул ему копию письма Дилейни, в котором тот предлагал северянам свои услуги в качестве шпиона.

Копия была сожжена, и зрелище горящей бумаги взбудоражило душу Дилейни. С этого момента он носил отметину, его можно было приговорить к смертной казни, но всё же награда за верность Северу стоила этого риска.

А риск, насколько он знал, будет очень недолгим. Дилейни не верил, что восстание продлится даже до конца июля. Новая армия Севера величественно сомнет жалкие силы мятежников, сгрудившиеся на севере Виргинии, раскольники потерпят поражение, а политики-южане начнут хныкать, что никогда и не были сторонниками этого мятежа.

А что случится с теми незначительными людьми, которых предали эти политики? Старбака, как полагал Дилейни, пошлют обратно к жуткому отцу-церберу, и это станет концом единственного приключения мальчишки.

Так почему бы не подарить ему это последнее экзотическое мгновение, которое он будет вспоминать всю свою скучную жизнь, а если по какой-то случайности мятеж затянется еще на несколько месяцев, Старбак станет его союзником, хочет он того или нет.

— Значит, завтра вечером, — с озорством заявил Дилейни, подняв бокал с бренди, — в пять.

Старбак провел весь следующий день в муках от дурных предчувствий. Он не посмел рассказать Вашингтону Фалконеру о том, из-за чего страдал, даже Адаму не посмел, а хранил лихорадочное молчание, сопровождая отца и сына в Меканикс Холл на Франклин-стрит, где расположился штаб Роберта Ли.

Ли был повышен с должности командующего войсками Виргинии до главного военного советника президента Конфедерации, но по-прежнему занимался своей работой в штате и, как сказали Фалконеру, выехал из столицы, чтобы проинспектировать некоторые укрепления, защищавшие устье реки Джеймс.

Изнуренный клерк, потеющий в приемной, объяснил, что генерал должен прибыть ближе к вечеру, или, возиожно, на следующий день, и что назначить с ним встречу невозможно.

Всем просителям придется подождать. По меньшей мере человек двадцать уже ждали в приемной или на широкой лестнице. Вашингтона Фалконера возмутило, что его приняли за просителя, но он смог сохранить спокойствие, пока тикали часы, а над Ричмондом собирались темные тучи.

Без четверти пять Старбак спросил, нельзя ли ему уйти. Фалконер гневно повернулся в его сторону, как будто чтобы отказать в этой просьбе, но Старбак выпалил, что плохо себя чувствует:

— Мой желудок, сэр.

— Иди, — раздраженно откликнулся Фалконер, — иди. Он подождал, пока Старбак не спустился по лестнице, и повернулся к Адаму.

— Да что с ним такое, черт возьми? Дело не в желудке, уверен.

— Я не знаю, сэр.

— Женщина? Вот на что это все похоже. Он встретил старого друга? Кого? И почему он нам его не представил? Это шлюха, точно говорю, это шлюха.

— У Ната нет денег, — сухо произнес Адам.

— Я бы не был в этом так уверен, — Вашингтон Фалконер подошел к окну в конце лестничной площадки и мрачно уставился на улицу, где вокруг фургона с табаком, потерявшего колесо, собралась толпа чернокожих, предлагая вознице свои советы.

— Почему ты не уверен, отец? — спросил Адам.

Фалконер поразмыслил некоторое время, а потом повернулся к сыну:

— Помнишь наш рейд? Знаешь, почему Нат не подчинился моим приказам? Чтобы Траслоу смог ограбить пассажиров в вагонах. Боже мой, Адам, это были не боевые действия! Это было ограбление в чистом виде, а твой друг ему потворствовал. Он рискнул успехом операции, чтобы стать вором.

— Нат — не вор! — решительно запротестовал Адам.

— А я доверял ему вести дела в Ричмонде, — продолжал Вашингтон Фалконер, — и откуда мне теперь знать, что он вел их честно?

— Отец! — гневно произнес Адам. — Нат — не вор.

— А что тогда он делал в компании этого Траслоу?

— Это было…, - начал Адам, но не знал, что сказать, потому что был уверен в том, что его друг и правда украл деньги майора Трейбелла. — Нет, отец, — упрямо настаивал Адам, хотя и с меньшим напором.

— Хотел бы я разделить с тобой эту уверенность, — Фалконер мрачно опустил глаза к полу, покрытому пятнами высохшего табака, попавшего мимо плевательниц.

— Я даже больше не уверен в том, что Нату место здесь, на юге, — яростно заявил Фалконер и снова поднял голову, услышав стук сапог и голоса из холла внизу.

Наконец то прибыл Роберт Ли, и личность Старбака была моментально позабыта, потому что нужно было предложить Легион для участия в сражении.