Мятежник Хомофара

Вадим думал о Доэ. Почему он с таким легким сердцем расстался с ней, едва увидев здание Кантарата? Если бы он тогда знал, что это – самое главное учреждение семиста двенадцати туманностей, являющееся при всем при том венцом человеческой (если не вселенской) бюрократии, может, он глубже вдумался бы в смысл её слов: «Они живут в каменном городе под названием Пустыня, хотя и не могут проникнуть в Глубину Мегафара, а я живу в моем саду и гуляю там, где хочу».

И ещё он вспомнил вот что: «Однажды опасности подвергнемся мы оба, но в следующий раз спасать придется тебе. Но только угроза будет намного страшнее тузора… Это произойдет в Глубине».

А почему бы ему тогда не остаться с ней? «Могу тебя кое в чем натаскать, Вадим, – говорила она. – Если прислушаешься к моим словам, тебя ждет меньше ошибок впереди».

Вот уже первая его крупная ошибка. Он один посреди вселенной и гибнет. В нем не нашлось духу убить живое существо, вернее, использовать в пищу лепеху, которую он счел своим братом по разуму. А ведь он идет на войну.