Мятежники

Он повернулся к другой стороне башни, собираясь осмотреть остальные бассейны, но тут его внимание привлекло что-то непонятное.

Вспышка света посреди пустыни.

Движение в песке.

Крошечный драконёнок, идущий прямиком навстречу надвигающейся буре.

– Что она делает? – вскрикнул Шестипалый.

Он не мог сказать точно, Пламень ли это, но кто бы это ни был, его нужно было срочно вернуть во дворец.

– Ого, – присвистнул Бархан, щурясь. – Это принцесса? Одна среди дюн? Что она там забыла? Разорви меня ящер, эта песчаная буря убьёт её!

– Лети за подмогой, – воскликнул Шестипалый, отталкивая Бархана и расправляя крылья. – Если сможешь, сообщи королеве.

– Ты за ней? – удивился Бархан. – Зачем? Вы же оба погибнете.

– Нельзя оставлять драконёнка в опасности, – ответил Шестипалый, удивляясь, что это вообще нужно объяснять.

– Разве? Даже если для этого придётся рискнуть своей собственной жизнью… Ладно, ладно, – осёкся Бархан под взглядом Шестипалого. – Нельзя оставлять драконёнка в опасности, я понял.

Шестипалый оттолкнулся от башни и, пролетев над дворцом, направился в пустыню, изо всех сил работая крыльями.

Хорошо, что он был силён и быстр. К тому времени, как он догнал принцессу Пламень, ветер уже яростно обвевал их, швыряя в глаза колючий песок. Но она упрямо продвигалась вперёд: не летела, а шла, сложив крылья, опустив голову и закрыв глаза.

Шестипалый приземлился перед принцессой и расправил крылья, на мгновение защитив её от бури. Она отёрла с щёк песок и взглянула на Шестипалого, удивлённо моргая.

– Куда ты идёшь? – спросил тот.

– За своей любимой короной, – уверенно ответила Пламень. – И не пытайся меня остановить, верзила!

Шестипалый склонил голову.

– За какой ещё короной?

– За той, что Агава украла и спрятала где-то здесь, если верить Верблюду, которому это сказал Пал, а они лучшие друзья, так что это чистая правда, и я хочу вернуть её, ведь она МОЯ, мамочка подарила её мне. – С этими словами Пламень вдруг уселась и задрала подбородок. – Если только ты не принесёшь мне её. О-о, отличная идея!

– Нельзя, – ответил Шестипалый. – Надвигается буря. – «Рискну предположить, вся эта история – один большой обман, и тут не обошлось без Огонь и Ожог», – подумал он. – Нам нужно вернуться во дворец.

– НЕТ! – крикнула Пламень. – Я хочу забрать своё.

Принцесса попробовала протиснуться мимо Шестипалого, но ветер тут же подхватил её крылья и отбросил Пламень назад, на песок.

– Ай! – вскрикнула она, пытаясь сесть. – Это больно! Что-то сделало мне больно!

Шестипалый обернулся. Огромная стена облаков пыли, простиравшаяся от песка до самого неба, быстро надвигалась и вот-вот могла обрушиться на них. На королевские церемонии уже не было времени.

– Нам надо уходить! – закричал Шетипалый, хватая принцессу, прижимая её крылья к бокам и взмывая в воздух.

– Моя коро-о-о-о-о-о-о-о-о-о-она! – вопила Пламень. Она уткнулась ему в плечо и прорыдала всю дорогу до дворца.

Принцесса была тяжелее, чем казалось, но теперь ветер помогал им, гнал перед самым ураганом. Подлетев ближе, Шестипалый заметил, как одна за другой захлопываются двери, закрываются окна во всём дворце. Драконы готовились к бешеной атаке песчаной бури.

«Подождите, – повторял в отчаянии Шестипалый. – Подождите нас. Мы близко».

И вот наконец, когда силы его были уже на исходе, а облако пыли, казалось, ещё чуть-чуть – и повиснет у него на хвосте, он увидел на одной из стен открытый ставень. Из окна высовывался Бархан, размахивая белой тряпкой и тем самым привлекая его внимание.

Шестипалый ускорился, сделал последний рывок и влетел в открытое окно, развернувшись в воздухе так, чтобы Пламень упала на него. Тормозя, они проскользили через всю комнату под крики разбегающихся в разные стороны драконов.

– Вы что, всю пустыню с собой притащили?

– Идиоты! До последнего, что ли, дожидались?

– Разве вы никогда не слышали про песчаную бурю?

– Надо было вас снаружи оставить!

– Эй, это же принцесса Пламень, – сказал один из драконов, и в комнате повисла тишина.

Шестипалый моргал, глаза слезились от набившегося в них песка. И хотя картинка перед глазами размывалась, он всё-таки смог разглядеть, что оказались они в одном из больших залов, где Оазис устраивала торжества и танцы. В обычные дни зал заливал солнечный свет, но сейчас было темно: все ставни и двери закрыты, пространство освещало всего несколько факелов, круги тёплого света бликами отражались на чешуе и в тёмных глазах драконов, собравшихся вокруг Пламень и Шестипалого.

Он выпустил из лап принцессу и сел, пытаясь сгрести в кучу хоть часть песка, сыпавшегося с его крыльев на пол.

– Р-Р-Р-Р-Р-Р! – взревела Пламень, оттолкнув Шестипалого. Она вскочила на лапы и встряхнулась всем телом, разметая по комнате и по драконам, стоявшим рядом, целые тучи песка. – Ты всё испортил, и теперь мне её не найти! МА-А-АМА!

– Твоя мать защищает дворец от бури, – сказал высокий, крепкий дракон, протолкнувшийся сквозь толпу ближе к ней. – Так что можешь объяснить мне, что ты делала так далеко от дома.

Пламень выпятила грудь.

– Ты мне не указ!

– Не совсем так, – строго сказал дракон. – Я твой отец.