Мятежное сердце

— А это потому, что девочка ничего об этом не знает. Надеюсь, и ты будешь держать язык за зубами. Понял намек?

— Понял, — кивнул я.

— В любом случае… — Он разложил передо мной еще несколько открыток и оставил одну из них в руке. — Они приходили каждый год. Как часы. Хорошо знаю почерк Лии, уверен, что от нее. Но неизменно пустые…

Уезжая, мать Джии сказала, что не хочет быть привязанной ребенком к одному месту. Что больше всего на свете ей хочется путешествовать и смотреть на мир. Мы познакомились, когда отдыхали в Нью-Мексико. В нас обоих жила страсть к путешествиям. В первый же год мы побывали в пятнадцати странах. После женитьбы хотели повидать остальную часть планеты и начать с Европы. Строили грандиозные планы. Копили деньги, чтобы потом целый год только ездить по миру.

Тони сделал паузу и глотнул сельтерской. Было видно, что ему нужна минута-другая, чтобы прийти в себя.

— Когда Лия забеременела, все переменилось. Сначала она была в восторге, думала, наши планы останутся в силе. Реальность быстро развеяла иллюзии. Ради стабильного заработка и медицинской страховки я выдержал экзамен на полицейского. Мне позвонили как раз накануне рождения дочки. Лия сидела дома с ребенком. Денег на путешествия теперь не хватало. Совсем не то, что планировали. Но жизнь не всегда идет как задумано, так ведь?

— Именно так, сэр.

— Дочка говорит, что я самый короткий анекдот умею превратить в Декларацию независимости. Так что постараюсь быть кратким. Лии такое положение дел не понравилось, и в один прекрасный день она исчезла, оставив прощальное письмо. Каждый год на день рождения Джии исправно появлялась пустая открытка. Пока девочке не исполнилось восемнадцать.

Тони кинул оставшуюся у него в руках открытку к остальным. Она не была пустой, как другие. Посмотрев на нее, я поднял глаза на Тони.

— Давай. Прочти ее, сынок.

Дорогой Тони,

Это последняя открытка, которую ты получишь. Последние восемнадцать лет я переезжала с места на место в поиске того, кого так и не смогла найти. Сегодня до меня дошло. Я искала замену тебе и Джии. Пыталась увидеть хоть что-то от тебя в каждом мужчине, с которым встречалась. Но, в конце концов, разве что-то может сравниться с оригиналом? В моем сердце ты оставался гораздо дольше, чем в жизни.

Сегодня наша дочь стала взрослой. Надеюсь, она похожа на тебя. Достаточно сильная, чтобы справляться с неожиданными трудностями и не убегать, когда жизнь преподносит сюрпризы.

Поверь мне, можно убежать от людей, но нельзя скрыться от своего сердца.

Твоя Лия.

— Может, не стоит убегать от себя восемнадцать лет, Раш?

Тони оставил меня в еще более дерьмовом состоянии, чем до своего появления. Злости, правда, больше не было. Она превратилась в подавленность. Будто потерял лучшего друга, бросил курить и кто-то переехал любимого пса. И все за одно утро. Этими открытками отец Джии явно хотел показать, что вычеркивание человека из своей жизни не всегда позволяет двигаться дальше. Но в отличие от матери Джии я не искал кого-то получше. Прекрасно знал, что не заслужил эту девушку.

Я устал сидеть в своем кабинете, будучи не в силах ни на чем сосредоточиться. Три дня Джиа не выходила у меня из головы, и становилось только хуже. Даже если это будет самый идиотский поступок, видеть эту девчонку мне необходимо. Хоть я и не мог дать ей того, что она хотела.

Я заглянул на кухню и велел шеф-повару приготовить ее самые любимые блюда. Решил заявиться неожиданно, без предупреждения.

Двадцатью минутами позже Джиа открыла дверь, а я застыл на пороге, уставившись на нее и забыв извиниться за нежданный визит. Боже, как она хороша в этом бикини.

— Раш? Все в порядке? — Она озабоченно нахмурила брови.

Тут я вспомнил предлог, под которым пришел.

— Подумал, тебе надо поужинать. — Я поднял сумку. — Помешал? Собиралась поплавать или что-то в этом роде?

— Нет. Ношу дома купальники. Остальная одежда уже слишком узка.

Джиа просунула палец за край бикини, который скрывался под ее прелестным пухлым животиком.

— Как будто в белье, но более прилично.

Я уже и забыл, что творят со мной изгибы ее тела. Глядя на ее обнаженный, чуть выдающийся живот, полную, почти вываливающуюся из купальника грудь, по правде говоря, я стал сомневаться, так ли уж хороша была идея прийти сюда.

— Умираю от голода. — Джиа облизнула губы. — Неужели и баклажаны здесь?

— А как же.