Мятежное сердце

– Никто же не мог этого предвидеть.

Она решительно кивнула, но слезы продолжали катиться у нее из глаз, и каждая была для Рейна словно острый нож.

– Никто не знал, что я была здесь… что мы были здесь. Кто мог это сделать?

Темпл кашлянул. Он стоял неподалеку и, держа в руке пистолет, осматривал местность.

– Боюсь, это моя вина, – произнес он. – Я не знал, что ты прячешь ее. Кто-нибудь мог проследить за мной.

– Ничего не поделаешь. – Рейн взглянул на жену и слабо улыбнулся. – Нельзя было столько времени держать тебя при себе.

– Если эти люди полагали, что ты похитил меня, то поджог дома не лучший способ вернуть заложницу семье, – гневно ответила Микаэла.

– Думаешь, охотились за тобой?

– Они несколько раз выстрелили в окно. В меня.

Она повернула голову, показывая царапину от осколка. Рейн осмотрел порез, вытащил кусочек стекла, затем оторвал рукав и прижал ткань к запекшейся ране.

– Я в порядке. – Микаэла оттолкнула его руки. – Наверное, они кинули в окно завернутые в горящую тряпку камни. Все произошло так быстро. Они продолжали стрелять, даже когда начался пожар. Я не могла выйти.

Рейн сел на землю, крикнув, чтобы привели лошадей. Слава Богу, конюшни не пострадали.

– Я скомпрометирована, – пробормотала Микаэла, теребя обрывок платья.

– Я стараюсь, – усмехнулся Рейн. Даже под слоем копоти и пыли он видел, как она покраснела.

– Думаю, «Сыны свободы» посчитали, что я выдала их секреты.

– Люди, которым ты помогала в течение трех лет, пытаются убить тебя?

– Я прекрасно сознавала опасность, когда ввязывалась в это дело, Рейн. И понимала, какие будут последствия, если меня поймают. Я представляю серьезную угрозу.

Ладно, он поставит в известность Николаса и теперь уже никоим образом не позволит жене снова ввязаться в их проклятые игры. Он увезет ее из страны. Немедленно. Рейн не мог придумать места безопаснее, чем Убежище.

Войдя в каюту, Микаэла взглянула на почерневшие стены, затем удивленно посмотрела на мужа. Тот смущенно кашлянул.

– Многовато… неконтролируемой энергии.

– Я рискую сгореть?

– Только если захочешь сама, – прорычал он ей в ухо и подтолкнул вперед.

Она сделала всего три шага, когда из-под скамьи вылезла пантера.

– Рейн!

Пантера негромко зарычала, обнюхивая ее обгоревшую юбку.

– Стой спокойно, – прошептал он.

– Она ручная! – громким шепотом сказала Микаэла. Как иначе животное могло оказаться здесь?

– Да. Раджин, это моя жена. Раджин подняла голову и села.

Микаэла протянула руку к великолепной морде животного. Пантера втянула носом воздух, наверное, почувствовала запах Рейна и ткнулась головой в ее ладонь. Микаэла улыбнулась, почесывая зверя за ушами, и Раджин негромко заурчала.

– Будем союзниками. Мы же с тобой девочки, – прошептала Микаэла.

Продолжая ласкать большую кошку, она снова окинула взглядом каюту. В прошлый раз она ничего не видела, кроме Рейна и его раны, поэтому сейчас внимательно рассматривала обстановку, в которой ей предстояло провести несколько днел. Слева длинный стол, окруженный стульями, вдоль стены шкафы с книжными полками, справа ниша с зеркалом в резной раме, комодом, тазом, маленьким столиком и скромных размеров ванной. Около кормового иллюминатора и правой переборки стоял письменный стол Рейна, кожаное кресло, потертый кожаный диван и пара таких же потертых стульев. Рабочий кабинет.

Единственным значительным предметом мебели была кровать с вырезанной на спинке эмблемой «Белой императрицы», балдахином и стойками с натянутой сеткой от москитов. Кровать напомнила об Индии. Бархатные покрывала, казалось, дразнили Микаэлу, и все случившееся в последние дни тут же забылось. Через несколько часов они с Рейном должны разделить это ложе.

– Твоя ванна готова.

Она вздрогнула, и Рейн мучительно остро чувствовал ее смятение. Когда же она наконец обретет мужество доверить ему свои тайны? Он подержал ладони над водой, от которой тут же поднялся пар, а Микаэла рассматривала человека, ставшего ее мужем. Очарователен, несмотря на грязь и усталость, в его стройном теле намного больше силы, чем казалось на первый взгляд. Ее восхищала его забота о людях, его доброта, которую он скрывал сам от себя, восхищала непоколебимая решимость. Он не терял времени на пустую болтовню, просто делал то, что необходимо, и всегда был на шаг впереди других. Когда Рейн достал ей мыло и полотенце, она поняла, какое это счастье назвать его своим мужем.

«Став его женой, ты сможешь быть с ним так же честна, как он с тобой?» – спросил назойливый внутренний голос.

Микаэла взглянула на терпеливо ожидавшего Рейна, подошла к нему и повернулась спиной.

Он молча расстегнул ей платье.