Мятежный дальнобойщик

— Ну, ребятушки, доложу я вам, спектакль вышел отменный, — вваливаясь в дверь, выпалил Крячко. Два часа назад он отправился на задание и только что вернулся, сияя улыбкой. Довольство так и перло из него. — Без ложной скромности могу утверждать, что игра полковника Крячко тянет не меньше, чем на «Оскар». Не меньше!

— Заходи, бахвал, — невольно заулыбался в ответ Гуров. — Докладывай, как прошла операция.

— Как по маслу, Лева. Тебе в подробностях или только результат? — плюхаясь в кресло, спросил Крячко.

Гуров не стал отвечать. За годы совместной службы он достаточно хорошо изучил Станислава, чтобы понимать: каким бы ни был ответ, Крячко все равно выложит все подробности. А тот и не ждал ответа. Потянувшись к бутылке с водой, отхлебнул добрый глоток прямо из горлышка и начал рассказывать.

— Приехал я, значит, к фармзаводу. Отыскал северный вход. С этим проблем не возникло, как ты, Лева, и предполагал. Никакой охраны при входе там нет, заходи кто хочешь. Я и вошел. И прямиком в дверь с табличкой «Отдел кадров». Время было без семи минут час. У кадровиков обеденный перерыв начинается через семь минут. В кабинете две сопливые пигалицы. Я им: «Здрасте, люди добрые! Хочу к вам на работу поднаняться». А они: «Приходите после обеда!» Я: «Какой там после обеда! Мне работа позарез нужна. С прошлой работы три месяца назад сократили, жена пилит, житья не дает. Короче, нанимайте меня немедленно, и точка». Одна из кадровичек, та, что потверже, давай на меня наседать: «Освободите кабинет, мужчина, у нас обед». А я ей в ответ: «У меня законных семь минут в запасе. Не имеете права не принять». — «Не выйдете, вызову охрану», — разозлилась она. А я отвечаю: «Только посмейте, таких собак на вас натравлю, небесам тошно станет! И в прокуратуру напишу, и в общество охраны труда, и в местную газету. Ославлю вас, милочка, на всю страну». Вторая, видно, испугалась угроз и стала вежливо спрашивать, какая, мол, у вас специальность? «Я — специалист широкого профиля. Все умею, деточка, не сомневайся». «А по образованию вы кто? Определенная профессия у вас имеется?» Та, что охрану грозилась вызвать, на вторую недовольно зыркает, но молчит. А я соловьем заливаюсь. Я, говорю, и швец, и жнец, и на дуде игрец. Принимайте меня на работу, только оклад покруче выбирайте. Я за гроши батрачить не намерен. Тут первой надоело мою лабуду слушать, она на кнопочку нажала. Я как вскинусь: «Ах ты, кукла безголовая, произвол творишь?» Вторая пуще испугалась, к первой обращается: «Зачем кнопку нажала, неприятностей хочешь? У Александра Дмитриевича и так настроение день ото дня все хуже, так ты еще и усугубляешь». А та отвечает: «Ты что, не видишь, у мужика не все дома, пусть с ним Ян разбирается». Ян, о котором она упоминала, явился без трех час. Я хоть и был в запале, за временем следить не забывал. Ну, думаю, пару минут продержаться, и все в ажуре. Тут мне тоже повезло. Янчик этот хиляком оказался. Правда, при дубинке и электрошокере. Мужчина, говорит, убирайтесь вон, не то хуже будет. Я вроде как струхнул, к стенке прижался и давай орать: «Не подходи, урод, я ничего плохого не делал! Мне работа нужна». Он дубинкой помахивает, а в дело ее пускать не спешит. Сам, говорит, уйдешь или по почкам пройтись? Сам, говорю, сам. На часах без одной минуты час. Я в коридор бочком выполз. Гляжу, а из соседней двери мужик выходит. Я к нему: защитите, говорю, господин, от произвола. Он нахмурился и строго так спрашивает у подоспевшего охранника, в чем дело. Охранник ответил ему: «Александр Дмитриевич, псих объявился, девчатам из отдела кадров надоедает». Я понял, что передо мной Рокот, и, не будь дураком, выдал спокойным таким, трезвым тоном: «Врешь, бестолочь деревянная, я на работу устраиваться пришел». Охранник оскорбления не выдержал, замахнулся дубинкой, а я шасть за Рокота. Удар, что мне предназначался, аккурат по маковке начальнику пришелся. Что тут началось! Рокот орет, охранник в извинениях рассыпается, девчонки из отдела кадров кудахчут. Все, думаю, сворачивай цирк, Крячко, твоя работа завершена. Тихонечко к двери продвинулся и выскользнул наружу. — Крячко перевел дыхание и победоносно заключил: — Теперь Рокот меня надолго запомнит, не то что до вечера.

— По-моему, вы переборщили, полковник, — осуждающе покачал головой Яропольцев. — После такого оскорбления Рокот вас в приятели точно не возьмет.

— А вот тут ты не угадал, — возразил Гуров. — Лично мне кажется, Стас все верно рассчитал. Во-первых, у него теперь есть веские основания подкатить к нему в питейном заведении. Мол, извиниться хочу, неувязочка вышла с ударчиком. Во-вторых, есть повод предложить выпить мировую. Правильно рассчитав количество выпитого Рокотом, можно считать, что дело в шляпе. Обсудить мерзкий поступок охранника кроме как с очевидцем он по гордости ни с кем не решится, а высказаться наверняка захочется. При грамотном подходе наверняка клюнет. А дальше костери бестолковых сотрудников, позволивших себе распускать руки, когда начальство рядом. И клиент твой с потрохами.