Мятежный князь. Том 2

— Ты всё понял? — так и не дождавшись от меня ответа, она резко остановилась и обернулась в мою сторону.

Я молча продолжал буравить ее неопределённым взглядом, но всё же соизволил кивнуть.

— Да, ясно и четко, — произнёс я, заполучив в ответ дежурный моток головы уже от Рубцовой.

Мы снова продолжили идти по коридорам, пока так и не дошли до учительской, где я и встретился впервые с Кристиной Сергеевной.

Пройдя в помещение следом за блондинкой, я сразу подметил, что ситуация в кабинете стала еще хуже, чем в прошлый раз.

Теперь повсюду, куда доходил мой взгляд, виднелись стопки книг едва ли не до потолка, некоторые из них были разрушены, образовав просто большие кучи макулатуры.

— Для чего мы здесь? — спросил я, замерев у дверного косяка.

— Чтобы передать тебе необходимые документы, — ответила всё в той же небрежной манере Кристина.

Преподавательница проследовала к самой дальней от входа стопки книг, после чего стала в ней копошиться.

Так продолжалось примерно две с половиной минуты, за время которых я не мог не бросить пару заинтересованных взглядов на нижние формы Рубцовой.

И как за ней не бегает толпа малолетних ухажеров? Хотя, может, просто я их не замечал до сих пор, а они на самом деле существуют и ждут своего коварного шанса.

Наконец, блондинка, скинув на диван пиджак, подошла ко мне и протянула несколько листов бумаги.

— Что это? — принял я документы.

— Измененное расписание на первую неделю занятий. Если ты не забыл, то до них осталось уже меньше недели, а мне же, как преподавателю у вашей группы, регламентируется уведомлять о любых изменениях в учебном процессе. Раз уж ты и так оказался в корпусе, то решила передать тебе сразу, — заявила Кристина, скрестив руки под грудью и возвышаясь надо мной на пару сантиметров.

А я и не замечал до недавнего времени, что она носит высокие каблуки...

— Спасибо. На этом всё? — поинтересовался я, складывая бумаги пополам и убирая во внутренний карман плаща.

— Да, можешь быть свободен, — сказала она и, когда я уже развернулся, добавила, — И будь любезен больше не встревать в подобные неприятности.

Схватившись за дверную ручку, я застыл на месте, не зная, что и сказать. В груди всё сжалось от накопившейся неопределенности и простого изнеможения.

С момента своего попадания в этот мир я так и не смог передохнуть, собраться полноценно с мыслями, взять небольшой перерыв, чтобы спланировать и проанализировать всю ситуацию, в которой я оказался.

Мою голову только занимали мысли о личной силе, росте и действиях моих врагов. Видимых и скрытых.

А когда я не думал о подобном, то сражался за собственное выживание. Что в лабиринте, что против белоряженных и фанатиков, что против триады.

Ментальная усталость имеет свойство накапливаться, как и физическая, но с последним хоть как-то подсобили местные целители и недавний прием пилюли семи огней, что плодотворно подействовал на восстановление утраченной крови в последнее время.

Впрочем, сейчас я снова вернулся к состоянию, близкому к недельному недосыпу из-за очередного сражения уже в больнице.

И вот забивать голову мыслями о причинах и мотивах еще одного человека в моем окружении совершенно не хотелось.

А значит, требовалось решить всё здесь и сейчас.

— Почему... — начал я, ощутив, как к горлу подступил тошнотворный комок. Говорить почему-то было трудно, будто всё тело сопротивлялось моей воле. Но, глубоко вздохнув, я продолжил, — Почему вы мне помогли?

Я обернулся и вперил взгляд в удивленные глаза Рубцовой.

Кто ты мне, враг или же друг и союзник? Как мне следовало к тебе относиться? Ждать удара в момент уязвимости или всё же довериться и заручиться поддержкой?

Ворох вопросов мелькал в моей голове, при этом не давая произнести вслух ни один из них.

— Что ты имеешь под этим ввиду? Как твой классный руководитель, — женщина инстинктивно ушла в оборону, попытавшись свернуть с темы, но я тут же следом ее прервал, так и не получив ответ.

— И всё равно. Как преподаватель «Куба» вы могли не вмешиваться в процесс допроса, лишь известив директрису о происходящем. Но нет... Вы напрямую спровоцировали оперативника «ВЭБ», даже понимая, что ни к чему благоприятному этот инцидент не приведет. Потому я и хочу узнать ответ — зачем?

Кристина поджала губы, отчего те обратились в тонкую линию, ее взгляд метался то к моему лицу, то куда-то в сторону.

Она явно не желала говорить об этой теме, всяко сдерживая себя, но меня не устраивал этот вариант.

Здесь и сейчас я был обязан определить то, кем являлась Кристина Рубцова. Для меня, для моего рода, для моих планов.

Я сделал несколько шагов ей навстречу, остановившись в полуметре, и не сводя глаза с ее словно выточенного в камне лика.

— Давайте будем честны. В первую нашу встречу мы расстались не на дружеской ноте. У вас определенно есть ко мне некая неприязнь, однако, я ни разу не совершил ничего неправомерного в вашу сторону. Но это всё лирика. Из-за этой детали я не понимаю... — я глубоко вздохнул, восполняя кислород в легких, — Чего мне от вас ожидать, Кристина Сергеевна?